Пикассо никогда не скрывал, что берет за основу уже изобретённое до него и вылепливает из этого нечто самобытное. Чтобы пациент мог получить необходимую для лечения диагностику, врач дает ему направление на исследование, с которым он звонит в колл-центр «Пикассо» для записи.
Пабло Пикассо
Пикассо, прошедший в своем творчестве чуть ли не все стадии развития современного искусства, несомненно, являлся важной, если не основной фигурой-символом модернизма для его заокеанских коллег. Активное освоение творческого наследия парижского мастера начиналось в конце 1930-х годов с Нью-Йорка, претендовавшего на звание новой мировой художественной столицы. В тот период потенциальные звезды абстрактного экспрессионизма переживали процесс «кристаллизации» — становления как самостоятельных, самобытных творцов, нарабатывающих индивидуальную манеру, находящихся в перманентном творческом поиске образов и форм. Вот примерная хронология событий.
Знаменитую эпитафию разгромленной фашистами Гернике они впервые могли увидеть в нью-йоркской Валентин Гэлери в мае 1939 года 1. С ноября того же года по январь следующего масштабная ретроспектива мастера «Пикассо: сорок лет его искусства» экспонировалась в Музее современного искусства. И, естественно, «Герника» вторично выставлялась вместе с остальными шедеврами, такими как недавно приобретенные «Авиньонские девицы» 1907.
Благодаря этим экспозициям, предвоенный Нью-Йорк оказался наполненным присутствием Пикассо: американские живописцы внимательно изучали его картины. Среди них можно выделить мастеров, в чьих произведениях прослеживается прямое или опосредованное влияние его творчества: это Джексон Поллок, Ли Краснер, Аршил Горки, Уиллем де Кунинг. Поллок — один из лидеров абстрактного экспрессионизма и создатель «живописи действия» — по свидетельству его биографов, несколько раз ходил смотреть «Гернику», возвращаясь снова и снова и делая многочисленные зарисовки.
Выразительность и эмоциональный накал, выраженный в изломанных, расчлененных, как бы распадающихся частях бывшего когда-то целым незамедлительно вызывают в памяти ассоциации с «Герникой». Грандиозное полотно, посвященное трагическому и страшному разрушению баскского города в 1937 году, произвело неизгладимое впечатление на Джексона Поллока. В течение нескольких лет отголоски резких, угловатых и неправильных форм «Герники» можно было уловить в работах американского абстрактного экспрессиониста.
В обзоре выставки «Нью-Йорк Таймс» предостерегала своих читателей: острые гротескные образы Пикассо могли внушать зрителям «внезапные приступы отвращения» 2. Наиболее стойким почитателям посткубистических вариаций Пикассо казалось, что его приемы разложения реальности соответствуют «не столько сумме эстетических принципов, сколько служат для художественного выражения того всепоглощающего эмоционального состояния, которое Поль Элюар охарактеризовал как "ужас и мужество жить и умирать"» 3. Для Поллока «Герника» стала откровением и оправданием его попыток найти свою ноту в полифоническом звучании современного искусства.
Находясь под впечатлением от «Герники», он написал несколько небольших полотен, например «Рождение» «Birth», 1941 , в котором также отмечены кубистические мотивы. В 1939—1940 годах он заполнил страницы нескольких альбомов разнообразными зарисовками и набросками. Но со времен наивного ученического подражания «образцам» минуло слишком много событий, сделано немало картин.
Поэтому слепому копированию художник противопоставил пристальное изучение, как если бы Пикассо являлся его соперником в живописи. Символ авангардизма XX века и его удивительные творения стали мощным стимулом для развития Поллока и в профессиональном плане, и как творческой личности. Возможно, тогда и был запущен важный процесс его самоидентификации как художника и творца.
Здесь уместно упомянуть работы, датируемые 1940—1941 годами: «Голова» «Head» , «Птица» «Bird» , «Маскарон» «Mask» , «Композиция с маскообразными формами» «Composition with Masked Forms» , «Обнаженный» «Naked man» , написанные вслед за увиденным в выставочных залах и на страницах журналов. Вообще, тема «Джексон Поллок и Пабло Пикассо» достойна той глубокой проработки, которую осуществили некоторые зарубежные авторы 4. Его интригующее взаимодействие с Пикассо и его творчеством названо одним из американских искусствоведов «затянувшимся армрестлинговым матчем» 5.
И почти сразу вслед за этим описывается замечательный эпизод из нью-йоркского периода жизни американского живописца. Он стал известен благодаря Ли Краснер, жене Поллока, озвучившей его в одном из интервью 6. Шум донесся со стороны рабочей студии Поллока — он прокричал: "Проклятье!
Этот парень ничего не упустил! Состязание или «матч» носил, понятное дело, абсолютно «виртуальный» характер — учитывая многокилометровую дистанцию, разделяющую Джексона Поллока и Пабло Пикассо. И, несмотря на масштабные нью-йоркские экспозиции картин последнего, для Поллока и его коллег по цеху абстрактных экспрессионистов многое оставалось, как говорится, «за кадром», хотя основные этапы творческой эволюции парижского мэтра, безусловно, были им известны.
Максим Кантор: Пабло Пикассо 1. Представление ХХ века который длился до 1991 г, как утверждает Хобсбаум , Пикассо досмотрел практически до конца, во всяком случае в раскаленной фазе. ХХ век трудно оценить по свидетельствам очевидцев: многие миллионы убиты, а те, что уцелели, оценивают события с точки зрения стороны, к которой примкнули. Бесчеловечность века имеет аналоги с предыдущей историей — с Тридцатилетней войной, например; но целенаправленное истребление мирного населения беспрецедентно: ни Варфоломеевская ночь, ни Магдебургская резня, ни рейды по тылам противника во время Столетней войны, не отменяют того, что война теоретически всегда шла между армиями. В ХХ веке целью войны стало убийство гражданских лиц. Выражение «от Шеллинга до Гитлера» описывает дикость происходящего: культура Европы обесценилась. Понятие «гуманизм», дефиниции которого обсуждал Ренессанс, упростилось до элементарного: жизнь любого человека имеет ценность; но даже в этом прочтении «гуманизм» не нужен.
Животное начало в человеке оказалось сильнее духовного, представление Платона о структуре души опровергнуто практикой: разумная часть души и благородная часть души находятся в подчинении у неблагородной, яростной и зверской. Христианские заповеди были образцом этики; христианские заповеди принимало в расчет даже гражданское законодательство. Различать добро и зло гражданин Европы был обучен со школьной скамьи всем сводом религиозной и гуманистической культуры. Но фашизм и коммунизм отменили христианскую религию, а в капиталистическом секулярном обществе — заповеди давно не учитываются. Церковь сделала все возможное, чтобы дискредитировать веру; человеческие жертвы инквизиции, религиозные войны и раскол внутри церкви практически уничтожили единое представление о морали. К тому времени, как Ницше осмеял Христа, авторитет Сына Божьего утрачен. Существование искусства в век тотального насилия, когда жизнь обесценена, а веры нет, трудно оправдать см.
Если искусство обязано давать моральный урок, то, прежде всего, оно должно остановить войну. Тем не менее, искусство не только существовало во время тотального убийства, но часто инициировало убийства, подбадривало толпы, оправдывало расстрелы, воодушевляло палачей. Помимо исступленных строк гимна Хорста Весселя, или строчек «сегодня надо кастетом кроиться у мира в черепе» Маяковский или людоедского стихотворения «К стенке подлецов, к последней стенке! Декоративное искусство пребывало вне событий века тем самым, вне морали; но поскольку мораль отменили, то упрек как бы недействителен. Декоративное искусство оправдывало себя тем, что служит вечности, служит идеалу прекрасного. Яркие полотна Матисса или сочная живопись Вламинка, созданные во время Второй мировой войны, не встретили осуждения современников: казалось, что константу прекрасного следует уберечь от хаоса. Насколько тезис справедлив, предпочитали не задумываться.
В ХХ веке существовало всего два художника, которые последовательно писали картины про любовь. Про любовь мужчины к женщине, взрослого человека к ребенку, брата к брату; про любовь и нежность к другому человеческому существу. Трудно представить, что тотальное насилие над людьми уничтожило даже потребность изобразить нежность к себе подобному, нарисовать объятья, рассказать о том, как следует оберегать любимого, ценить его бытие — трудно представить, что в искусстве ХХ века не нашлось практически ни единого художника, который захотел бы сказать, что помимо торжества над себе подобным, можно другого человека любить. Однако, это именно так. Строго говоря, во всем мире в ХХ веке не было художников, пишущих картины про любовь, хотя «мадонны» Петрова-Водкина, условные, символические работы, можно числить по ведомству материнской любви, а «Танец жизни» Мунка, исполненный животной силы, можно объявить картиной если не любви, то полового влечения. Но последовательно, от картины к картине изображать человеческую нежность — к женщине, к ребенку, к слабому, к старику, к птице, к другому — захотели лишь Пикассо и Шагал. Возможно, факт объясняется тем, что оба - эмигранты, и чувство родовой, расовой ненависти им незнакомо; эмигранту свойственно острее чувствовать уязвимость другого.
Возможно, дело в том, что оба органически ненавидят империи и связанное с имперским сознанием насилие. Возможно дело и в том, что планомерное истребление евреев в ХХ веке сделало «еврея» символом «человека вообще»; люди других наций страдали также, но лишь евреев убивали за то, что они евреи: партия, государство и убеждения ни при чем. В 1883 году Эрнст Ренан автор «Жизни Иисуса», человек эмоциональный, вообще говоря, антисемит, дрейфовавший, по выражению Нольте, «от Маркса до Ницше» вдруг разражается фразой «каждый еврей - либерал, либерал по своей природе». Еврей Шагал, и Пикассо, которого успели определить в «жидовствующие» в Пикассо нет еврейской крови, хотя его мать из окрестностей Генуи, еврейского района Италии, что давало основания искать еврейство сделали темой своего творчества человечность — в то время, когда основными темами искусства были сила, власть и коллектив. Спору нет, коллектив также переживает особое чувство «любви»: и Маяковский, и Данте считали, что любовь - чувство всемирное, практически исключающее индивидуальное; Ленин и Гитлер предлагали считать приверженность классу или расе - любовью; империи настаивают на любви к народу и Отечеству. Однако Пикассо и Шагал, живя в то время, когда группа и партия решали все, исходили из того, что «любовь» -чувство сугубо индивидуальное. История ХХ века, как выразился Эрик Хобсбаум, «по структуре напоминает триптих или сандвич».
Хобсбаум трактовал это сравнение так: за эпохой катастроф 1914-1945 последовала эпоха благополучия, расцвета экономики, переведшая существование Западной цивилизации в иное качество, а затем, в последние десятилетия ХХ века началась новая эпоха распада. Это наблюдение можно усугубить следующим рассуждением: исторический сандвич ХХ века также описывается в терминах «империя-республика-империя». Время т. На пепелище, во время короткого республиканского периода, Европу охватила тоска по империи. Стремительный рост империй нового типа, «ретроспективных империй», начался уже в 20-е годы ХХ века, а к 30-м сложился новый империализм, не похожий на империализм 19-ого века. Ретроспективные империи оказались недолговечны Советский союз существовал на сорок лет дольше , и освобожденная Европа уверовала, что рождена для республиканского общества; проекты, сопоставимые с фантазиями Гвиччардини и Пальмиери казались реальностью. Однако и этот период оказался краток; распад Советской империи, размерами сопоставимой с континентом, стал геополитическим потрясением, которое вместо ожидаемого расцвета республиканизма породило новую тоску по имперской власти.
То брожение, которое Хобсбаум 15 лет назад принял за тенденцию распада, оказалось процессом передела карты, устройства новых империй. Сандвич оказался не трехслойным, но пятислойным: империя-республика-империя-республика-империя. Алгоритм перемен установлен еще Великой Французской революцией, менявшей республику на империю несколько раз на протяжении пятидесяти лет. Именно Французская революция пафос, а порой и организация была ориентиром как большевистского движения, преобразившегося из республиканского в про-имперское, так и гитлеровского переворота, быстро окостеневшего в имперских формах. Так и эволюция государства Муссолини — от республиканского социалистического к имперскому идеалу, использовала авангардную фразеологию на протяжении всех изменений социальной системы. Отряд новаторов, который прокламирует равенство, но ведет в кастовое неравенство; утверждает ценности мира, но организует войну; обещает служить бедным, а развлекает богатых — такой отряд не может именоваться «авангардом»; от «авангардных» целей остались стилистические признаки: нарушения традиции — например, беспредметная живопись или знаковая система вместо образной. Поскольку знак годится для любой идеологии, а штанов с лампасами недостаточно, чтобы определить к какой армии принадлежит генерал, то «авангард» утратил революционность и стал добычей рынка.
Так сложилось, что у республики не осталось собственного языка, даже если таковой и был ей обещан «авангардом». Ту же проблему — проблему языка республики, который взят напрокат у империи, и который затем империя снова присваивает себе, пережило искусство Французской революции. В ХХ веке это выглядит еще более гротескно: «революционность» как таковая востребована как республикой, так и империей; и коммунистическая, и фашистская диктатура применяли по отношению к себе этот эпитет. Период тотальных диктатур ХХ века после Второй мировой войны сменился на период расцвета; «золотая» эпоха капитализма, в определенном смысле аномальная эпоха покоя и процветания, когда понятия «рынок», «демократия» «капитализм» стали едва ли не тождественными, длилась около тридцати лет. Период этот, окончившийся или в 1968 году вторжением в Прагу, или в 1973 году военным переворотом в Чили, не менее удивителен для истории, нежели период тотальных войн. Смерть Пикассо в 1973 году совпала с окончанием «золотого века» демократии и капитализма Европы. Спорить с веком, который меняет систему рассуждений постоянно, невозможно: образы художника мгновенно окажутся в плену идеологий.
В лице Пикассо век получил не свидетеля, но философа. Пикассо создал персональную феноменологию, и обращался к современности опосредованно — через героев своего мифа и пантеона. Создание мифов — болезнь века, отказавшегося от морали: и фашистская идеология, и коммунистическая идеология, да и любое авангардное движение строится на мифе. Мифология Пикассо особого рода, он не обращается к корням и не делает идолов из нации или класса: Пикассо мифологизировал собственный опыт. По типу мышления Пикассо напоминает Хайдеггера, хотя ему такое сравнение вряд ли бы польстило; испанец Пикассо был по характеру анархистом, вступил в коммунистическую партию утверждая антиимпериалистическую позицию , затем вышел из нее, и всегда презирал коллективное сознание; а Хайдеггер, как известно, был член НСДАП. С Хайдеггером его роднит особый тип мышления, феноменологический. Пикассо был южным темпераментным человеком, его темпераменту близок французский экзистенциализм и даже сюрреализм.
Его поэзия, считал Бретон, есть камертон сюрреализма, Бретон полагал, что если составить «моральный кодекс сюрреалиста», то имя Пикассо стоит первым в числе примеров. Аналитику Пикассо спонтанная эстетика сюрреализма чужда, но для него не существует языка, от которого бы можно отказаться: любой язык им рассматривается как феномен. Сюрреализм, античность, модерн, примитив, классицизм, готика — Пикассо воспринимает стили так, как иной воспринимает природу: модель следует использовать в композиции. Пикассо так же, как и Хайдеггер, мыслит феноменами — то есть данностями бытия, сознающими свою конечность. В арсенале Пикассо имеются замкнутые в себе «данности», феномены, осознающие свое «вот-бытие» Dasein , созданные его воображением и опытом герои: Минотавр, Арлекин, Бык, Женщина, Художник, и т. Это герои, наделенные судьбой, но при этом воплощающие различные ипостаси бытия, осознанные художником как слагаемые истории. Пикассо на протяжении жизни конструирует свой миф, и этот миф — соотносится с историей ХХ века, но не дублирует и не иллюстрирует историю.
По картинам можно видеть эволюцию социальной истории: герои мифологии переходят от картины к картине, причем, это не набор условных масок comedia del arte. Судьба мифологического Минотавра и театрального Арлекина пережиты индивидуально; персональные истории сопрягаются в разных комбинациях и в разных стилистических интерпретациях. Смерть Арлекина, гибель Минотавра описаны подробно, несмотря на то, что внутри персональной мифологии Пикассо персонажи пребывают бессмертными. Конечность «вот-бытия» Dasein Минотавра и Арлекина очевидна: Пикассо показывает смерть героев, но феномен искусства продлевает бытие героя в бесконечность и опровергает детерминизм феноменологии. Поставить в рамки определенной школы такое рассуждение невозможно — рассуждение соотносится то с Сартром, то с Хайдеггером; однако Пикассо не последователь Хайдеггера, и не последователь Сартра. Творчество Пикассо является катарсисом философских концепций ХХ века, пунктом, где перекрещивается несколько способов рассуждения. Разнообразие пластических языков позволяет Пикассо быть одновременно и плакатным в жанре тотальной пропаганды, и плюралистическим, используя язык Ренессанса; причем сочетание двух форм рассуждения ему дается легко: он словно рассматривает предмет с разных сторон.
Пабло Пикассо "Арлекин" Предмет рассмотрения — общество, которое постоянно мутирует. Идеал Пикассо не меняется вместе с переменами политической ситуации, напротив, Пикассо демонстрирует постоянство взглядов: те человеческие качества, которые он ценил в юности, он ценит и в зрелые годы; но Пикассо показывает, как сопрягаются социальные концепции, как один стиль мышления входит в другой. То, как экзистенциализм связан с теорией анархии или как именно фашизм переходит в феномен политической религии, не всегда просто объяснить на словах, но Пикассо показывает эти связи наглядно. Бестиарий, созданный Пикассо, основан на классическом пантеоне мифа, но усугублен образами испанской культуры: коррида; в этот же пантеон вошла хроника жизни автора — его любовные истории, его политические взгляды. Химера, которую Пикассо рисует в 1935 году, это одновременно и карикатура на фашизм, хтоническое чудище, и персонаж средиземноморского бестиария, и образ мышления гражданина Европы тридцатых годов, находящегося во власти нескольких социальных проектов. Легенда о Минотавре в сочетании с испанской тавромахией и политической историей, представляет Минотавра классическим персонажем Критского мифа, участником столкновения варварства и цивилизации в трактовке корриды, драконом, с которым сражается христианский рыцарь Георгий, волшебным Зверем из легенды о красавице и чудовище, и автопортретом художника, совмещающего в себе две культуры. За свою жизнь Пикассо сменил несколько манер рисования, стилистические перемены именуют «периодами», впрочем, как бы не менялась манера, рука мастера оставалась той же, качество уверенной линии не менялось.
Упрек или похвала по поводу многоликости в отношении этого мастера наивен: было бы удивительно, если бы думающий человек не менял синтаксис своей речи — Европа менялась неоднократно. Пикассо менялся не «вместе с веком», он не «реагировал на перемены», напротив: как и несколько иных, одаренных мыслителей, он сам формулировал основания мутации, и чаще всего до того, как мутация общества становилась реальностью. Сравнить Пикассо с художником всю жизнь играющим одну мелодию — например, с Вламинком, обслуживающим «национальное природное чувство» или Раулем Дюфи, живописующим легкость жизни, - невозможно; задача Пикассо иная и его роль в ХХ веке нетипична для художника. Череда «периодов» Пикассо должна быть изучена как вариации общественных концепций. Трансформации стилистики Пикассо тем более важны, что общая тенденция идеологий ХХ века — это приведение всех к одному знаменателю. Фактически, однопартийная система побеждает везде, не только в большевистской России или в Италии Муссолини; но даже среди вольнолюбивых сюрреалистов проводятся «чистки» и уклонистов например, Дали выгоняют из партийных рядов. Разнообразие века Просвещения сменилась на униформу: авангард лишь поначалу выглядит пестрым и разнообразным; затем одевает униформу.
И экспрессионизм, и футуризм, и супрематизм, и сюрреализм исключительно однообразны. Возникает своего рода стереотип самовыражения: свободный жест воспроизводится многократно и утрачивает значение «свободного», «самовыражение по лекалу» становится приметной чертой авангарда. Новые люди заявляют о своей уникальности, и при этом похожи друг на друга до неразличимости; парадоксальным образом, «новаторство» стремительно превращается в производство шаблона: так происходит с «новыми людьми» большевиками, но так происходит с живописным авангардом тоже. В частности, кубизм тиражируется как прием и становится салонной манерой. Соня Делоне и Метценже продолжают заниматься «кубистическими картинами» уже после того, как Пикассо отошел от кубизма, исчерпав метод — но к тому времени «кубизм» стал салоном. Тавтологии самовыражения художник воспроизводит одну и ту же картину всю жизнь трактуются как «стиль» или «последовательность» новатора, как приверженность «школе»; между тем, зависимость от приема — не то же самое, что зависимость от натуры: художник, изучающий натуру как Сезанн или Леонардо , подчас повторяется, но прежде всего он занят тем, что изучает природу. Между тем очевидно, что Моранди дублирует один и тот же мотив сотни раз без того, чтобы узнать новое о натюрморте.
Вламинк из раза в раз воспроизводит то же самое размашистое движение кисти, и возникают одинаковые пейзажи; стереотипные холсты супрематистов или экспрессионистов последние программно желают добиться того, чтобы их холсты были неразличимы воспроизводят один и тот же набор элементов. Это буквально повторяет принцип партийного строительства в политике. Национал-социализм подытожил неудачи Бременской социалистической республики, Баварской республики, Капского мятежа — эти революции, разные по направленности, левые и правые движения в конце концов сводятся к одному знаменателю — социализм Гитлера как и социализм Муссолини притягивает левых, национализм вербует правых, харизма — всех. Ретро-империи избирают лидеров по типу королей-чудотворцев Средневековья; не наследуемая власть, но власть, завоеванная особой харизмой — правит странами. Авангард недолго оставался знаменосцем республиканизма, еще во время Первой мировой войны мутировал в имперское искусство, но в 20-е годы возникающие «ретро-империи» предъявили авангарду новые задачи. Ататюрк, Сталин, Гитлер, Муссолини, Франко — это тоска по единой форме; поиски «большого стиля». Когда во Франции приходит к власти Филипп Петен, его значение не в том, что он коллаборационист, но в том, что он покончил с интернациональной республикой и вернул республику Национальную, сакральную.
Впервые со времен Фридриха Барбароссы власть диктатора короля приравнивается к сакральной; значение диктатора «ретро-империй» серьезнее, нежели королевская или президентская роль; они - демиурги и творцы в значительно большей степени, нежели современные им художники, они — эталон авангарда. То, что верховное божество подчиняет своей воле пантеон малых богов, только естественно. Речь не о том, что в 1932 году властями закрыты Баухаус и ВХУТЕМАС; но о том, что к моменту закрытия оба эти заведения уже сами проектировали однообразную унифицированную продукцию. Разнообразие эпохе тотальных диктатур не нужно, но менее всего нужно разнообразие авангарду. В России уже с 20-х годов начинаются процессы над «уклонистами» и ревизионистами; «троцкизм» больший враг нежели империализм. Генеральная линия партии - это золотой стандарт, обесценивающий национальные валюты фракций. Тотальная интеллектуальная инфляция 20-х годов ХХ века, совпала с экономической послевоенной инфляцией.
Идеи авангарда обесценились мгновенно, как имущество крестьян Европы, которое шло после войны с молотка — все было брошено в топку рождающихся фашистской и коммунистической империй. Авангардные школы декларируют «единственно верный» путь, но если в 10-ое годы количество школ и направлений каждое объявило себя верным можно пересчитать по пальцам двух рук, то к середине двадцатых годов количество «верных» путей лимитировано. Не сделано даже попытки казалось бы, естественной суммировать опыт разнонаправленных школ авангарда, собрать конгресс движений, наподобие конгресса конфессий, которые собирает Собор. Если бы «авангардиста» 20-х годов спросить, какое именно общество мечтает воплотить его школа, авангардист бы растерялся: империю он строит или республику? Программу Баухауса интересовал лишь функциональный дизайн, а связь явлений не интересовала никого из строителей нового мира. В атмосфере «единственно верных» обобщений авангарда - Пикассо позволяет себе меняться ежесекундно: дважды в день отказывается от принятого рецепта и объявляет новый стиль. Разнообразие авангарда прокламированное, но на деле не осуществленное воплощено в нем одном.
Авангардное разнообразие уже слиплось в единый ком, и лишь Пикассо продолжает меняться. И при этом, главное в его изменениях то, что всегда устанавливается связь между «периодами»; связь интересует мастера более всего. Рассказать об этой жизни требовалось в разных интонациях, осознавая жизненное пространство с разных точек зрения. Но мне надо было охватить великое жизненное движение, так как все эти различные элементы входят в единство повествования». Героиня барселонского «голубого периода», та, что была женой рыбака «Семья рыбака» сидит за столиком кафе в Париже; она же становится бродячей комедианткой. Отчасти это связано с тем, что Пикассо всегда рисует только тех, кого знает и любит: когда влюблен в Фернанду Оливье, в его комедиантках и нищих появляется ее лицо; когда влюблен в Дору Маар, то лицо Доры Маар появляется и в Гернике, и в рисунках с Минотавром; но особенность Пикассо в том, что, по сути, он никогда не прекращает любить. Подруги имеют основания ревновать, но в искусстве ни одна из них не забыта: рука помнит облик Фернанды Оливье, и эта женщина будет появляться в работах Пикассо всегда.
Это лишь один из примеров сквозного персонажа разных периодов; надо вспомнить и о Лошади из тавромахии, и о Минотавре; единожды определив феномен, найдя героя своей мифологии, Пикассо уже не оставляет его никогда. То, что объединяет все периоды - единая организация пространства. Картина для Пикассо — это всегда арена; цирк комедиантов, круглый стол кафе или закрытая комната, где происходит действие Герники — это арена корриды, сцена театра, на которой творится история, куда выходят герои мифа. Так возникают неожиданные для зрителя, но закономерные внутри мифологии Пикассо столкновения характеров: Минотавр встречается с героиней цикла о комедиантах, Лошадь из корриды, убитая быком, умирает на руках Минотавра — с точки зрения локального сюжета это - нелепость, но исторические связи только так и работают. Марк Блок приводит фразу историка 19-ого века Фюстеля де Куланжа, автора многотомной «Истории феодального общества» сказанную слушателям в Сорбонне в 1800 году: «Вообразите, что сто специалистов разделили между собой по кускам прошлое Франции. Верите ли вы, что они смогут создать историю Франции? Я в этом сомневаюсь.
У них наверняка не будет взаимосвязи между фактами, а эта взаимосвязь — также историческая истина». Последняя фраза — исключительно важна в устах историка, чей метод по его собственному определению «факты, факты и ничего кроме фактов». Но именно взаимосвязь фактов — и есть главный исторический факт, это и есть историческая истина, точно так же как взаимосвязь предметов в картине, то есть перспектива и пространство — и есть главное в изобразительном искусстве. Распространение фашизма в Европе можно описать фактически, отмечая вехи по известным митингам, но связь между Пивным путчем, черным квадратом Малевича, манифестом Маринетти и культурологией Шпенглера при этом будет неявной; однако вне этой связи природу фашизма понять невозможно. Паутина связей ткется стремительно: антисемитизм Лютера и антихристианство Ницше находят друг друга, хотя Лютер был христианином, а Ницше филосемитом; их объединяет воля к власти, и путь от Шеллинга до Гитлера пройден легко. Помогает и просветитель Гердер, провозгласивший за сто лет до кульминации событий роль германцев в истории, как превосходящую вклад прочих народов. К тому времени, как Шпенглер в промежутке между двумя томами «Заката Европа», публикует «Пруссачество и социализм», доказывая, что прусская народность являет пример народной солидарности и созидательности, - к этому времени идея «борьбы рас» вытеснила идею «классовой борьбы» не только в сознании фашиста, но в сознании социалиста.
Связь явлений, неявная, если смотреть только на «супрематизм» или только на «арийскую теорию» - обнаружилась внезапно; немногим эта связь была видна сразу. Для Пикассо, сделавшего предметом своего творчества «жизненное движение» - требовалось смотреть на историю со всех сторон и, в силу этого, он менял точку зрения. Его «стили» и «манеры» не есть выбор «передовой концепции» как для футуриста или сюрреалиста, которые подчиняли свое существование поиску передового — перемены для Пикассо есть условие изучения жизни, как перемены в роде занятий Микеланджело, менявшего скульптуру на поэзию, поэзию на фреску, а фреску на архитектуру. Пикассо изучал «жизненное движение» и жизненное движение воплощал. Свободное движение руки выделяет его из всех художников мира, в истории искусств такой линией обладал, возможно, Микеланджело. Подобно флорентийцу Микеланджело, испанец Пикассо — не живописец в цеховом понимании термина; цвет для него играет вспомогательную роль. Он и скульптор, и рисовальщик, и поэт, и живописец; но прежде всего — философ, тор есть тот, кто ищет связь вещей.
Взаимосвязь предметов в живописи, то пространство сознания, что писал Сезанн, — воплощает историю. Связь явлений и фактов существует объективно — и, даже если сами субъекты истории свою связь не осознали, их родство было навязано им извне. Общим делом Европы стал фашизм. Горькая ирония, однако, заключалась в том, что именно «последовательность» авангарда, изначально присягнувшего силе, как двигателю нового, привела фашизм повсеместно к победе. Как известно, перо Муссолини порой выводило бессознательно на бумаге «Призрак бродит по Италии, призрак фашизма». Пикассо свою биографию строил как оппозицию массовым вкусам, его личность можно определить одним словом: он «антифашист». Кажется, это слишком общее определение, но едва ли найдется десяток последовательных антифашистов, не примкнувших ни к одной партии, которая могла бы ангажировать их сознание.
Антифашист, который является только антифашистом, и при этом не примкнул ни к какой партии — исключительная редкость. У Пикассо, в отличие от плакатных антифашистов из коммунистического лагеря например, Георга Гросса, художника, несомненно, страстного в картинах нет конкретных обличений политического деятеля исключение: «Мечты и ложь генерала Франко», небольшой офорт. Пикассо противостоит не столько политической партии фашизма, сколько мифологии сознания европейца, породившего фашизм, - и противостоит не в частностях, но на мифологическом уровне; он противостоит истории как таковой. Присутствие истории как крупнейшего художника — ощущается всяким художником и писателем; Гитлер, Сталин и Муссолини, наиболее влиятельные творцы века, научили художников тому, что творить надо крупными планами. Когда художник ХХ века говорит, что он «идет с революцией», «примкнул к троцкизму», «стал членом НСДАП», «вступил в компартию», это прежде всего значит, что художник пытается поймать пресловутый ход истории, «задрав штаны бежать за комсомолом». Пикассо находится в оппозиции даже не фашизму, но истории, породившей фашизм. Чтобы опровергнуть историю, — надо опровергнуть мифологию, и создать свою собственную.
Убеждения парижских одиночек так называемую Парижскую школу, внутри которой некоторое время находился Пикассо можно назвать «интернациональным гуманизмом»; так манеру Авиньонской школы называют «интернациональной готикой». Доказывая сходство, в Париже ХХ в. Формально прием кубиста выглядит как разделение одного предмета на несколько объемов: кубизм разрушал, как и готика, привычную форму; «разрушить внутренние перегородки и стены, чтобы впустить свет», так говорил аббат Сюжер, сломав амвон в Сен Дени.
Пушкина в Москве. Причем, в Пушкинском присутствуют всего пять картин великого художника. Также в Ульяновском областном художественном музее собрана коллекция керамики Пабло Пикассо. Он начал заниматься керамикой в 1947 году под руководством керамистов Сюзанны и Жоржа Рамье. Известно, что обращение к керамике было вызвано интересом художника к античным образцам, особенно периода архаики.
Пикассо создавал в год до тысячи нарочито огрубленных по форме предметов — тарелок, панно, ваз, кувшинов, используя новые графические и живописные решения.
Франкисты упорно отрицали бомбардировку Герники и утверждали, что город был подожжен самими республиканцами. Через некоторое время правительство Испанской республики обратилось к художнику с просьбой написать картину разрушения Герники для павильона на Всемирной выставке в Париже. Выставка должна была открыться в июле 1937 года.
Пикассо никогда не работал по заказу. Но сейчас согласился, ни минуты не раздумывая. Пепел Герники стучал в его сердце, он не мог оставаться безучастным к войне испанцев против испанцев, в которую вмешался Гитлер. Месяц он работал не покладая рук, черпая вдохновение в испанском фольклоре, древние мифы и образы сопровождали его с детства — «Герника» была пронизана мифическими мотивами.
Картина стала символом протеста против насилия абсолютного зла в этом мире. После Парижской выставки картину отправили в Норвегию, потом в Англию, потом в Нью-Йорк в Музей современного искусства. В начале века Пикассо мечтал покорить Париж. Через тридцать лет покорил мир.
Он ехал с ярмарки, было известно, что ждет в конце пути, но неизвестно, сколько времени отпущено, чтобы преодолеть остаток дороги, и жил в постоянном движении. Достигнув одной вершины в искусстве, покорял новую, менял жанры и направления, как менял натурщиц и любовниц, в каждом и каждой прельщался новизной и, исчерпав, шел дальше — и в искусстве, и в жизни. Но в творчестве иногда возвращался к тому, что не нашло дальнейшего развития. В 1945-м вернулся к литографии.
На всех работах с начала 1946 года изображена его новая возлюбленная Франсуаза Жило. Затем увлекся керамикой, ювелирным искусством и добился признания мастеров золотых и серебряных дел. Его общественный темперамент требовал выхода. В годы войны вступил в Коммунистическую партию, после войны поддержал прокоммунистическое движение сторонников мира.
Правые ругали Пикассо за то, что он продался коммунистам. Левые за то, что он был неправильным коммунистом. После расставания с Франсуазой в 1953 году он за несколько недель создал свою «Человеческую комедию» — 180 рисунков, выразивших отчаяние человека, которое приходит в разные времена жизни.
Другой Пикассо: сравнение экспозиции в Париже и в Антибе
Скачайте направление в формате PDF, заполните его в программе Adobe Reader или от руки, распечатайте или передайте в электронном формате. Пикассо заводит новых друзей и впервые в жизни серьезно влюбляется в Фернанду Оливье. Смотрите свежие новости на сегодня в Любимом городе | Ожившие работы мастера: в Красноярске впервые проходит выставка Пабло Пикассо. В 1907 году Пикассо впервые столкнулся с архаичным африканским искусством на этнографической выставке в музее Трокадеро.
Новости по теме: Пабло Пикассо
Более сотни произведенией обоих художников, представленных в мультимедийном формате на выставке в Artplay дают понять, что этот диалог был богатым и насыщенным. Изображение проецируется не только на экраны, но и на пол. Общая площадь проекции составляет около 1200 кв.
Пикассо так говорил о своих отношениях с Матиссом: "Мы должны как можно больше общаться друг с другом. Когда кто-то из нас умрет, другой просто не сможет обсудить некоторые вопросы больше ни с кем". Более сотни произведенией обоих художников, представленных в мультимедийном формате на выставке в Artplay дают понять, что этот диалог был богатым и насыщенным. Изображение проецируется не только на экраны, но и на пол.
Очень индивидуальное направление у Пикассо было, необычное лично для меня», — говорит красноярка Ирина Лопатина. Пикассо прежде всего известен как живописец. Он основал аналитический кубизм, который потом вылился в сюрреализм. Многие произведения Пикассо повлияли на Сальвадора Дали, отмечают искусствоведы. Под конец жизни даже немного в сюрреализм уходил, особенно после смерти его коллеги Жорджа Бракка, с которым он как раз и создал аналитический кубизм. Совершенно разнообразные работы, как более классические, так и более авангардные», — говорит научный сотрудник красноярского художественного музея имени В. Сурикова Ксения Харченко.
О событии График работы выставки: ежедневно 12:00—21:00 Выставка продлится до 26. Будьте внимательны! Добро пожаловать в мир сюрреализма, где вам предстоит познакомиться с великими художниками XX века — Сальвадором Дали и Пабло Пикассо! Приглашаем жителей и гостей Москвы в незабываемое путешествие по миру двух самых самобытных испанских художников.
ПИКАССО И РОССИЯ
А позднее он не желал и следовать строго определенному стилю, считая, что принципы и правила одного стиля сдерживают его творческую свободу. В результате этого художник на протяжении жизни работал в самых разных стилях, внося в них свое видение. Пабло переживал одиночество, терзался чувством вины, так как мог предотвратить самоубийство друга, что привело его к размышлению о жизни и смерти, одиночестве и страданиях. В этот период он написал серию картин в голубых тонах, пронизанных печалью и одиночеством.
Смена обстановки, круговорот столичной жизни помогли Пикассо справиться с депрессией и наполнили его новыми переживаниями. Картины этого периода становятся более светлыми, приобретают розовые оттенки и посвящаются актерам, акробатам и прекрасным девушкам. Тогда же появились и первые обнаженные девушки, которые в этот период еще полны безмятежности.
К картинам «розового» периода относятся такие: «Семейство комедиантов», «Акробаты. Мать и сын», «Семья акробата с обезьяной» и пр. От кубизма к сюрреализму через архаичность и классику В начале 20-го века с развитием фотографии запечатлеть окружающий мир стало все проще.
Стало ясно, что для выживания живописи ракурс должен сместиться с демонстрации сходства на что-то другое. Постепенно Пикассо пришел к мысли, что если освободить себя от этой имитации мира, то откроются широчайшие художественные возможности. Первый такой опыт пришел к нему в «африканский» период, когда художник познакомился с древним африканским искусством и увидел, что оно не связано с бытом и не особо привязано к формам и деталям.
С «Авиньонских девиц» начался период ярких экспериментов, который завершился открытием кубизма. Вначале это был аналитический кубизм с его анализом форм, а затем синтетический кубизм, когда художник создавал целые арт-объекты из газет, ткани и иных материалов. Но когда зрители перестали улавливать замысел новых картин, Пикассо охладел к кубизму и на несколько лет перешел к классицизму.
Портрет Ольги в кресле. И все же тяга к особой живописи и свободному самовыражению была слишком высокой, так что уже с 1925 года он перешел в еще более смелый сюрреализм. В этот период художник бесконечно расчленял тела на части и рисовал людей в виде монстров особенно женщин.
Как эволюция мозга сказалась на функции мозга? Окклюзия и когнитивная функция мозга. Жевательная модуляция обучения и памяти. Жевание и феномен нейропластичности мозга. Влияние жевания на восприятие стресса. Жевание как способ управления стрессом у людей.
Эпигенетическое наследие избыточной жевательной функции. Роль паттерна жевания в структуре психосоматических расстройств. Патология жевания. Патогенез двигательных расстройств Movement disorders. Типы движения в зависимости от произвольного контроля. Краниальная мышечная дистония: клинические варианты.
Участники акции заявили, что на лишенной жизни планете искусства быть не может, и добавили, что правительства и компании объявили войну людям и планете. Они рассказали, что выбрали картину Пикассо, сославшись на его фразу, сказанную в середине прошлого века. Участники протестов против изменения климата не первый раз устраивают подобную демонстрацию. Недавно глава МВД Великобритании Суэлла Браверман высказалась относительно борцов за природу и назвала их «экоидиотами».
От болезней умерла возлюбленная художника Ева Гуэль, соратник и конкурент Жорж Брак получил ранение и на несколько лет оставил живопись.
Потрясённый Пикассо отправился в Рим, подальше от тяжёлых впечатлений. Здесь, благодаря работе над декорациями к балету своего друга Жана Кокто, художник обрёл новый источник вдохновения. В эту поездку Пикассо влюбился в балерину Ольгу Хохлову. Вскоре пара поженилась и переехала в фешенебельную квартиру в Париже. Карьера и слава художника были на пике.
Он купался в роскоши и внимании. Пикассо в 1920-х: оглушительный успех продолжается Образ жизни Пикассо на время изменился: он примерил на себя роль добропорядочного семьянина и отошёл от богемной жизни. Вдохновленный рождением сына, Пикассо создал много работ о материнстве и семейной жизни. Художник писал античные образы и, как и многие современники, после войны увлёкся неоклассическим стилем. Но спокойный период продлился всего несколько лет.
Уже в 1925 Пикассо увлёкся новым течением — сюрреализмом. Это помогло ему сбежать от домашних проблем, отношения с женой портились. Пикассо сначала тайно, а затем и открыто встречается с новой любовью — французской натурщицей Марией-Терезой Вальтер. Она стала частой музой его сюрреалистических произведений. Популярность Пикассо продолжала расти благодаря новым выставкам.
Максим Кантор: Пабло Пикассо
направления, ставшего доминирующим в авангардном искусстве 1980-х годов. Покупка портрета музы Пикассо длилась всего четыре минуты, пока три коллекционера по телефону поднимали цену. Художник хотел пожить по распорядку Пабло Пикассо, чтобы понять, как живописец писал свои шедевры, но не справился с челленджем.
«Пикассо меняет стиль чаще, чем носки»
Ведущий специалист по интерпретации лучевых исследований в стоматологии, ЧЛХ, лор-практике (приоритетное направление — КЛКТ, а также МСКТ. По мнению экспертов, Пикассо закрашивал работу с некоторой неохотой, чтобы повторно использовать дорогое полотно в начале своей карьеры, когда он был относительно беден. Кто такой Пикассо, какие картины Пикассо писал в розовый период своего творчества и как он пришел к кубизму. Почему Пикассо так хотел заполучить яркий волконскоит, хорошо понимают в Академии художеств.
Эрмитаж показал волконскоит, который Пикассо использовал в своих картинах
По мнению экспертов, Пикассо закрашивал работу с некоторой неохотой, чтобы повторно использовать дорогое полотно в начале своей карьеры, когда он был относительно беден. Работа относится к «Голубому периоду» художника 1901—1904 годов, когда картины были одноцветными и отчасти вдохновлены самоубийством его друга Карлеса Касагемаса, а также путешествиями Пикассо по Испании. В то время, когда Пикассо писал «Одинокую крадущуюся обнаженную» и «Трапезу слепого», он был беден, а материалы для художников были дорогими, поэтому он, вероятно, закрашивал предыдущие работы с неохотой».
Ни у одного из великих художников не было столько романов и возлюбленных, сколько у Пабло Пикассо. С возрастом он выбирал дам всё моложе, повторяя: «Если я живу с юной, это помогает и мне оставаться юным».
Пикассо был женат дважды и имел четырёх детей от трёх женщин. Второй брак был заключён 13 марта 1961 года: 79-летний художник зарегистрировал свои отношения с 37-летней моделью Жаклин Рок. Ей посвящено наибольшее количество картин. И именно Жаклин после смерти Пикассо взяла на себя ответственность за сохранение наследия художника, благодаря ей музеи пополнили свои коллекции бесценными шедеврами.
А накануне одной из выставок Пикассо Жаклин застрелилась. Художник был довольно жесток к своим детям и внукам. Сын от первого брака с Ольгой Хохловой жил в бедности, в то время как художник купался в достатке: платил за шикарные банкеты, лишь поставив свою подпись на салфетке, и похвалялся, что может покупать себе дома «за три картинки, намалёванные вчера». Он дарил свои рисунки друзьям, даже посвятил одну тарелку своей собаке, а вот внукам — ничего.
Один из внуков покончил с собой в 24 года, выпив хлорку. Девочка на шаре, 1905.
Как стать художником С 7 лет ребёнок занимался рисованием. Собственно, тяга к искусству обнаружилась с первым словом: в отличие от большинства детей, которые начинают с чего-то в духе «мама», «папа», Пикассо стартовал с «карандаша». Любительница абсента, 1901. В ответ на указание преподавателей, что делать, он всегда высказывался резко и грубо. За это его часто отправляли в карцер, что было скорее наградой для Пабло, нежели наказанием, ведь в заточении он мог рисовать, не отвлекаясь.
Ищите женщину «К несчастью, а может, и к счастью, я смотрю на вещи через призму любви». Ни у одного из великих художников не было столько романов и возлюбленных, сколько у Пабло Пикассо. С возрастом он выбирал дам всё моложе, повторяя: «Если я живу с юной, это помогает и мне оставаться юным». Пикассо был женат дважды и имел четырёх детей от трёх женщин. Второй брак был заключён 13 марта 1961 года: 79-летний художник зарегистрировал свои отношения с 37-летней моделью Жаклин Рок. Ей посвящено наибольшее количество картин. И именно Жаклин после смерти Пикассо взяла на себя ответственность за сохранение наследия художника, благодаря ей музеи пополнили свои коллекции бесценными шедеврами.
О событии График работы выставки: ежедневно 12:00—21:00 Выставка продлится до 26. Будьте внимательны! Добро пожаловать в мир сюрреализма, где вам предстоит познакомиться с великими художниками XX века — Сальвадором Дали и Пабло Пикассо! Приглашаем жителей и гостей Москвы в незабываемое путешествие по миру двух самых самобытных испанских художников.