учитель Мо Жаня - Чу Ваньнин. эксклюзивный контент от словамичерезрот, подпишись и получи доступ первым!
Чу Ваньнин
Его болезненная гордыня опять подняла голову. Он искренне считал, что комплимент «красивый» больше подобает полевым цветам[10] и сорной траве[11], которым нравится выставлять напоказ[12] свои достоинства, лишь бы заслужить благосклонный взгляд прохожего. А он не собирался уподобляться Жун Цзю и ему подобным. Вот только Мо Жань, этот слепец, полностью поглощенный тем, как бы покрасивее похвалить своего Учителя, даже не заметил перемены в его настроении: — Учитель, знаете, когда вы смеетесь… вы... Это должно быть что-то связанное со словом «улыбка» В Призрачном Царстве деревянный барабан ночного стража пробил три. И тут Мо Жаня настигло озарение свыше и он сказал не подумав: — Точно! С такой улыбкой и в Ад отправиться в радость[13]! Больше не желая видеть Мо Жаня, он яростно взмахнул рукавами и, взяв в руки духовный фонарь, строго сказал: — Мо Вэйюй, ты собираешься болтать без толку, или уже начнешь читать заклинание?
Если продолжишь нести эту чушь, уж лучше я сам отправлюсь во дворец Четвертого князя. Это лучше, чем в смертном мире днями напролет слушать этот вздор! Мо Жань изумленно замер. В Аду радостно с этой улыбкой… он неправильно выбрал метафору? Находясь в Призрачном Царстве, иметь красивую улыбку — это же не уродство?.. В конце концов возникшее посреди городской улицы недоразумение так и не было разрешено, а Мо Жань в очередной раз не понял, что он сказал не так. Однако раз Учитель велел ему заткнуться, он так и поступил и послушно замолчал.
Мо Жань озадаченно почесал затылок и поспешил утянуть Чу Ваньнина в проулок, подальше от любопытных глаз. К тому времени звучание мантры в его голове становилось все громче, и он осторожно позвал: — Великий Мастер, еще долго? Как только голос смолк, золотое сияние вырвалось из лампы, окутав вторую земную душу Чу Ваньнина, и множество сияющих капель запорхали вокруг него. Душа становилась все прозрачнее и в конце концов разлетелась на тысячи маленьких светлячков, которые, образовав подобие Млечного Пути, устремились в духовный фонарь. Мо Жань слышал, как голос Великого Мастера нараспев читает мантры, и Призрачный Мир перед его глазами постепенно расплывался, превращаясь в бурный мутный желтый поток, по которому он медленно плыл, отгороженный от мира спокойными водами реки забвения, и лишь тростниковый пух парил вокруг. Прижав к себе духовный фонарь, Мо Жань чувствовал, как тело его стало легким и свободным, почти невесомым. Звук удара в щелевой барабан.
Будто бросили пригоршню стальных лезвий, которые вдребезги разбили гипнотизирующее звучание мантры. Мо Жань тут же распахнул глаза, с трудом приходя в себя! Призрачный мир растаял, как затянувшийся сон. Он понял, что лежит на бамбуковом плоту, который пришвартован к берегу у моста Найхэ на Пике Сышэн. Под плотом можно было увидеть, как быстро течет горный поток. Пенистые волны, сталкиваясь с бамбуком, разлетались сверкающими брызгами. Темно-синее небо над ним уже начало окрашиваться алыми тонами.
Тысячи листьев облетали с бамбука, что рос по берегам реки, все было наполнено шелестом и запахом свежей зелени. Похоже, приближался рассвет. Он несколько раз моргнул. И вдруг обнаружил, что в его руках нет фонаря. От испуга собственная душа Мо Жаня ушла в пятки. Он резко сел. Рядом с барабанчиком монаха стоял духовный фонарь, от которого исходило золотое сияние, испускаемое невыразимо прекрасной душой Чу Ваньнина.
Великий мастер Хуайцзуй взял духовный фонарь, поднялся с камня, на котором сидел, и поклонился Мо Жаню: — Юный благодетель Мо хорошо потрудился. Мо Жань вскочил на ноги и перепрыгнул с плота на берег. Крепко ухватившись за Хуайцзуя, он с тревогой спросил: — Великий мастер, мы ведь сейчас пойдем в Зал Шуантянь, за телом? Давайте поспешим: я боюсь, что мы опоздаем и все души опять разлетятся. Хуайцзуй не удержался от смеха: — С чего бы им так просто разлететься? Не беспокойтесь, этот скромный монах обратился к благодетелю Сюэ, чтобы он обо всем позаботился и поговорил с главой школы. Этот скромный монах отправляется туда, чтобы уйти в медитацию для исполнения магического ритуала возвращения душ вашего наставника в телесную оболочку.
Однако между бровей у него залегла морщинка беспокойства. Он старался идти неторопливо, но ему очень хотелось схватить за рукав Хуайцзуя, который вообще еле ноги переставлял, и силком потащить за собой. Хуайцзуй, покачав головой, вздохнул и слабо улыбнулся: — Молодой благодетель, нет смысла так спешить. Мо Жань замахал рукой: — Конечно, мы и не спешим, не спешим, совсем даже не спешим. Нужно ведь все делать не спеша, но чтобы наверняка. Душа не может вернуться в тело в один миг. Если мы пойдем против естественного порядка и нарушим волю Небес, то и душа может рассеяться.
Поэтому этот скромный монах будет действовать не спеша и постепенно достигнет нужного результата. Хуайцзуй очень спокойно ответил: — Пять лет. У Мо Жаня от испуга вся кровь отлила от лица. Он ртом хватал воздух, не в силах даже вздохнуть. Подготовьтесь к обновлению системы! Автор: Жоубао Бучи Жоу.
За этот период времени восточные народы создали уникальные и богатые традиции, которые до сих пор влияют на современное общество. Одной из самых известных и интересных аспектов восточной культуры является ее тесная связь с философскими учениями. Восточные философии, такие как даосизм и буддизм, имеют глубокое влияние на мышление и поведение людей в регионе.
Они учат жизненной мудрости, гармонии с природой и самопознанию. Восточная культура также богата традициями и обрядами. Религиозные и национальные праздники являются важным аспектом жизни восточных народов. Они служат средством сохранения и передачи культурного наследия, а также объединяют людей. Традиционные костюмы, танцы, музыкальные инструменты и кулинарные рецепты играют важную роль в сохранении и передаче восточных традиций. Искусство также играет важную роль в восточной культуре. Каллиграфия, живопись, скульптура, архитектура и другие виды искусства имеют свои особенности и уникальное выражение в восточной культуре. Выразительность и глубина этих искусств, а также их связь с философией, делают их особым аспектом восточной культуры. Восточная культура также известна своей богатой литературной традицией.
Письменность, поэзия, притчи и легенды являются важными элементами восточных культур и играют ключевую роль в передаче знаний и ценностей. Восточные языки имеют свою особенность и уникальность, которые отражают исторические и культурные аспекты соответствующих народов. Китайский, японский, корейский и другие восточные языки имеют свою уникальную структуру и значительное число диалектов. Изобретения и технологии из восточной культуры также оказали значительное влияние на весь мир. Бумага, шелк, порох, компас — это только некоторые из многих изобретений, которые были сделаны на востоке и внесли важный вклад в развитие человечества. Восточная культура обладает множеством уникальных особенностей, которые привлекают внимание и вызывают интерес у людей всего мира. Ее глубокие и древние традиции и философии остаются важными элементами современного общества и продолжают оказывать значительное влияние на жизнь миллионов людей. Мо жань и его возникновение История возникновения Мо жань начинается во времена Сунской династии 960-1279 гг. Ученые считают, что город Чуанчу был одним из культурных и торговых центров того времени, именно здесь появились первые рецепты соуса.
Название Мо жань происходит от имени Чжоу Дунъян, повара и кулинара, который считается основателем этого соуса. Мо жань является ферментированным соусом, который приготавливается из различных ингредиентов, включая соевый соус, чеснок, красный перец, кунжутное масло и другие травы и специи.
Чу Ваньнин услышал свой срывающийся голос: — Я… не хочу… тебя… Похоже, он почти сорвал горло и, если бы Чу Ваньнин не чувствовал, как двигаются его губы, то не поверил бы, что это говорил он сам. По его щеке скатилась слеза. Чу Ваньнин, сам-то ты когда-нибудь думал о том, чтобы кого-нибудь пощадить! Кто может пощадить меня?! Прижав его к кровати, Мо Жань вытащил из его тела какой-то твердый предмет и отбросил его в сторону. Судя по звуку было похоже, что это рукоятка напильника или трубка подсвечника [243. Кто бы мог подумать, что одной из этих вещей он только что утешал [243.
Возможно, это была лишь иллюзия, но в его голосе, переполненном нетерпением, жаждой и безумием, ему послышались нотки горечи и печали: — Чу Ваньнин, я так ненавижу тебя… Ты свел в могилу того единственного человека, которого я любил, и что же мне теперь делать? Скажи, как мне поступить? Я могу лишь позволить тебе отплатить мне… забрать остаток твоей жизни и позволить тебе сгореть дотла в моих руках… Чу Ваньнин… Мужчина сжал в руке свое «убийственное орудие» и направил ко входу в его тело, но то ли пьяное безумие помутило его разум, то ли он был слишком нетерпелив — первый раз обжигающе горячий ствол прошел мимо цели, ударившись о внутреннюю поверхность бедра. Тяжело дыша, он выпрямился и, обхватив Чу Ваньнина за талию, снова попытался войти. В этот момент его, казалось, растянули до предела. Он слышал тяжелое дыхание мужчины, который заполнил своей горячей плотью его смазанную афродизиаком кишку. Растянутый и наполненный, Чу Ваньнин не смог сдержать дрожь. Капельки пота покрыли его тело с головы до ног, взгляд затуманился… и, в конце концов, страсть захватила и поглотила его. Перед глазами опять потемнело.
Когда вновь начало светать, он чувствовал бесконечное блаженство. Тело в мире грез и реальное тело стали неразделимы, так же как он и этот мужчина сплелись телами настолько крепко, что, казалось, разделить их может только смерть.
Тогда, Учитель, что птицерыба просила у вас? Трое учеников на мгновение изумленно замолкли, а затем расхохотались. Сюэ Мэн смеялся громче всех: — Вы почти до смерти напугали меня, я-то думал, что это будет что-то сложное. Чу Ваньнин тоже слегка улыбнулся и сказал: — Мне просто повезло.
Требования, предъявляемые этими мифическими животными, могут быть достаточно причудливы, и попросить они могут просить все что угодно. Как-то я слышал о том, кто вызвал большую подледную крысу. Эта землеройка попросила его отдать ему его жену. Он отказался, поэтому крот забрал оружие и ушел. В конце концов у этого человека больше не было возможности получить божественное оружие. Ши Мэй пробормотал: Чу Ваньнин взглянул на него и сказал: — Жаль?
Лично я уважаю его за благородство натуры. Ши Мэй поспешно поправился: — Учитель неправильно понял, я не это имел в виду. Конечно, жена важнее самого мощного оружия. Мне просто жаль, что он упустил такой шанс. Много лет назад на озере Цзиньчэн я видел куда более отвратительные вещи. Он сделал паузу, как будто вспоминая о чем-то, отчего его лицо потемнело, а брови нахмурились.
Кто знает, сколько раз за тысячи лет это озеро стало свидетелем истинной верности и добродетели, а также леденящего душу бессердечия и предательства. Так ли много людей способны воспротивиться очарованию божественного оружия и отказаться от шанса на продвижение в высшие сферы, чтобы остаться верными своему сердцу? Чу Ваньнин издал грустный смешок, как будто все это воскресило в его памяти какие-то болезненные воспоминания, прежде чем черты его лица снова приняли обычное холодное выражение. Брови были все еще слегка нахмурены, словно ему так и не удалось справиться с отвращением, но плотно сжатые губы больше не произнесли ни слова. Заметив, что у его наставника испортилось настроение, Сюэ Мэн поспешил сменить тему разговора: — Учитель, говорят, что каждое божественное оружие озера Цзиньчэн имеет свой характер. Вам было трудно приспособиться к нему, когда вы только получили его?
Чуть приподняв веки, Чу Ваньнин холодно спросил у него: — У вашего Учителя три божественных оружия, о каком из них ты говоришь? Автору есть что сказать: Сегодня наш маленький театр вращается вокруг последней фразы господина Белого Кота: «У вашего Учителя три божественных оружия, о каком из них ты говоришь? Если это история про кампус университетского городка… Член дисциплинарного комитета Сюэ Мэнмэн: — Староста! Я не могу корректно ответить этот вопрос QAQ. Я помню, что у вас высший балл. Позвольте мне взглянуть на вашу экзаменационную работу!
Староста Чу Ваньнин, чуть приподняв веки, холодно спросил у него: — У меня по трем работам высший балл, о какой из них ты говоришь? Если это история про генерального директора компании. Нувориш во втором поколении Сюэ Мэнмэн: — Директор Чу, мой отец попросил меня отправить этот подарок на вашу загородную виллу на берегу моря. Скажите мне ее адрес. Властный генеральный директор [33. Если это статья о гаремном жеребце эге-ге-гей!
Она запугивала меня и тыкала в меня когтями, пока тебя не было рядом! Ветренный дядя-император Чу Ваньнин, чуть приподняв веки, холодно спросил у него: — О, у меня три наложницы, о какой из них ты говоришь? Если это выпуск новостей на Центральном телевидении:... Корреспондент CCGV Сюэ Мэнмэн: — Секретарь Чу, под вашим руководством город H расцвел, индекс счастья его жителей растет как на дрожжах, сократился сброс городских сточных вод в реку, а также значительно уменьшились пробки на дорогах. На двадцатом съезде Коммунистической Партии председатель Мо особо отметил вашу работу, выразил вам благодарность за ударный труд и наградил вас «Медалью Рыцаря [33. Можете ли вы показать нам свою медаль?
Секретарь Чу, чуть приподняв веки, холодно спросил у него: — Товарищ, у меня три Медали Рыцаря Прогнившей Страны, о какой из них ты говоришь? Хватит с тебя! Я сегодня еще не обедал! Пирожок с мясом: — Последний разочек, на этот раз правда последний. Если это история о еде… Дармоед и обжора Сюэ Мэнмэн: — Хозяин! Я слышал, что ваши фаршированные паровые булочки стали притчей во языцех по всему Китаю!
Они даже были номинированы на 69-ый ежегодный кулинарный конкурс «Куньпэн» в Цзиньчэне. Хозяин, скажите, что за начинка у ваших паровых булочек? Сколько стоит короб? Можете ли вы дать мне один? Чу Ваннин: — Человечина, 30000 юаней, нет. Пирожок с мясом: — …Эй!
Ты должен следовать сценарию... Чуть приподняв веки, Чу Ваньнин холодно спросил у нее: — У меня есть четыре сценария: кампус, генеральный директор, гарем и новости CCGV, о каком из них ты говоришь?
Нетизены против того, чтобы в дораме “Бессмертие” Чэнь Яо играла романтическую роль
И со временем Мо Жань понимает, что относительно Чу Ваньнина он, мягко говоря, был не совсем прав. А если откровенно — поверхностно судя об Учителе, совершил огромную роковую ошибку. Теперь Мо Жань может начать с чистого листа и хотя бы попытаться искупить свои грехи перед человеком, который искренне заботился о нем и которого он так безжалостно унизил и уничтожил. Однако прошлое не оставляет Мо Жаня и высовывает то уродливый хвост, то когтистую лапищу. Естественно, не обойдется без главгада, демонических сущностей, борьбы со злом, божественного оружия и прочего магического экшена. Ло Юньси Чу Ваньнин так точно попадает в образ, что у меня грешным делом возникают подозрения, а не с него ли Пирожок писала Учителя.
Чэнь Фэй Юй - Мо Жань не настолько мне по новелле ГГ иначе представляется , но, в общем, тоже хорош: такой нагловатый щенок, которому вполне по силам стать «государем, наступающим на бессмертных». Почему хайтан и хаски Цветущая яблоня хайтан — образ, неразрывно связанный с Учителем и многими ключевыми событиями новеллы. Запах этих цветов — любимый аромат Чу Ваньнина, они же вышиты на его носовом платке. Что касается значения яблони хайтан, то мне попадались разные толкования, в том числе — что это символ тоски и безответной любви. Цветущая яблоня хайтан.
Фото с pixabay. Новелла vs дорама В новелле Мо Жаня и Чу Ваньнина связывают неуставные отношения, которых в дораме, естественно, не будет. Чистая дружба между учителем и учеником основанная на этике, взаимном уважении и профессионализме. Собака получает леща. Молодого человека, в которого был влюблен Мо Жань, сделали девушкой.
Чуванин и МО Жань 29. Хаски и его белый кот-шицзунь аниме 30. Сюэ Мэн Эрха 32. Вэнь Чжао Магистр дьявольского культа 33. Сянься xianxia девушки Фото: Мэй из аватар Легенда об Аанге 36. Цзян Чэн и Вэй ин слэш 37. Благословение небожителей арт Хуа Чен 38. Небожители ши Цинсюань 39. Ши Мэй и Чу Ваньнин арты 40.
За распространение данного контента в открытом доступе вы можете быть привлечены к ответственности по статье 6. Краткое описание: «Сначала мне хотелось вернуть и больше никогда не выпускать из рук старшего брата-наставника, но кто бы мог подумать, что в итоге я умыкну своего… учителя? Подробное описание: Мо Жань чувствовал, что выбрать Чу Ваньнина учителем было большой ошибкой. По правде говоря, Уважаемый Учитель слишком уж похож на кота, а сам он на постоянно крутящегося под ногами и виляющего хвостом глупого щенка. Псы и коты относятся к разным видам, поэтому не могут быть вместе, так что глупый пес поначалу вовсе не планировал тянуть к коту свои мохнатые лапы. Он нутром чуял, что раз уж родился собакой, то должен выбрать в спутники жизни другую собаку.
В конце концов, дрожащий от холода уважаемый бессмертный несомненно выглядит куда лучше, чем уважаемый бессмертный, дрожащий от страха высоты. Увидев, что несмотря на душевные страдания, этот гордец упрямо отказывается признаться в своей слабости, Мо Жань не выдержал и предложил: — Я еще немного увеличу меч. Он поднял руку и увеличил лезвие в несколько раз, так, чтобы можно было встать бок о бок с Чу Ваньнином. Мы просто вернемся на Пик Сышэн, но что делать с привезенными нами людьми? Несмотря на собственный душевный разлад, Чу Ваньнин смог собраться и спокойно ответить: — Мы отвезем их в Шучжун. Мо Жань кивнул: — Ладно. Сердце его сжималось от боли, стоило ему взглянуть на побелевшего Чу Ваньнина. Не выдержав, он сам предложил: — Может, вернемся? Мо Жань снова увеличил размер меча и попросил Чу Ваньнина сесть. В конце концов, сидеть и смотреть вниз легче, чем делать это стоя. После этого он принялся плести барьерное заклинание. Краем глаза заметив его действия, Чу Ваньнин повернулся к нему и спросил: — Что ты делаешь? Чу Ваньнин не стал с ним спорить. Барьер Мо Жаня оказался очень похож на тот, что обычно создавал он сам, вплоть до проступивших на духовной сфере яблоневых цветов, только у Чу Ваньнина они сияли расплавленным золотом, а у Мо Жаня — алым огнем. Под этим полупрозрачным барьером, который по сути спасал лишь от холода, он вдруг почувствовал себя под защитой и даже океан под ними уже не казался таким устрашающе темным. Напряженное тело Чу Ваньнина постепенно расслабилось, сбившееся дыхание стало более ровным и размеренным. Сидящий рядом с ним Мо Жань с улыбкой сказал: — Учитель, посмотрите вон туда. Чу Ваньнин долго смотрел в том направлении, куда указывал Мо Жань, но ничего примечательно так и не увидел. Нахмурившись, он сказал: — Кроме луны ничего там нет. Удивленный Чу Ваньнин на миг замер, после чего спросил: — И что в ней такого? С земли она выглядит точно так же. Мо Жань улыбнулся: — Это первый раз, когда я любуюсь луной вместе с учителем. Чу Ваньнин ничего не сказал. Мы с тобой уже смотрели на нее раньше. Сбитый с толку Мо Жань повернулся и удивленно уставился на него. Бледное лицо Чу Ваньнина в свете луны было похоже на белые лепестки цветка, раскрывшегося навстречу луне. Густые ресницы прикрывали темные глаза, в глубине которых, словно на дне морском, скрывались неведомые ему воспоминания. Мо Жань не знал, что и сказать. В общей сложности он прожил дольше, чем сидевший рядом с ним Чу Ваньнин. Многие воспоминания сгладились и стерлись из его памяти, так что, возможно, Чу Ваньнин помнил и хранил вместо него в своем сердце то, что он давно забыл. Сейчас, глядя на его профиль, он не мог не испытывать горькую вину, но был в ней и привкус медовой сладости. Внезапно память подбросила ему образ парчового мешочка, и Мо Жань вспомнил, о чем вчера хотел спросить Чу Ваньнина... Во время Небесного Раскола он пожертвовал своей жизнью, чтобы спасти его. Раньше он не решался строить настолько смелые догадки, считая, что это было бы слишком дерзко и нагло с его стороны. Но маленькие открытия последних двух дней раздули греховное пламя в его волчьем сердце. Горячая кровь прилила к сердцу Мо Жаня, в горле пересохло от неутолимой жажды, а в глазах вспыхнуло обжигающее пламя желания. Внезапно ему захотелось прямо сейчас придвинуться ближе и поцеловать его, а потом, набравшись храбрости, задать всего один вопрос... В этот момент, когда на этом мече они зависли между небом и землей, он сам вдруг оказался в плену неясной иллюзии. Словно им обоим удалось, наконец, избавиться от прошлой любви, ненависти, вражды, освободиться от оков этого мира и оказаться в новом — таком же светлом и чистом, как свет луны, пробивающийся сквозь легкие облака. Мо Жань почувствовал, как нежный саженец в его груди превратился в огромное дерево и теперь, когда его толстые корни глубоко проникли в мертвую землю, воздух наполнился густым запахом плотского желания. Заметив, что Мо Жань слишком долго молчит, Чу Ваньнин повернул к нему голову и спросил: — Что случилось? Мо Жань молчал. У него кружилась голова от невыносимой жажды обнять и поцеловать его, прямо сейчас завладев им целиком и полностью. Он непроизвольно наклонился вперед и внезапно осознал, что, несмотря на благотворное влияние защитного барьера, Чу Ваньнин переменился в лице, а его плотно сжатые губы побледнели до синевы. Неосознанно скрестив руки на груди, он вцепился побелевшими пальцами в тонкую ткань одежды. Даже напуганный Чу Ваньнин продолжал держаться и надеяться только на себя. На мгновение Мо Жань словно окаменел. Опасный огонь в его глазах погас, превратившись в тлеющие угольки, похожие на фонари рыбацких джонок в ночном море. Осталась только нежность. Изначально Мо Жань хотел просто схватить Чу Ваньнина за талию и, прижав к себе, впиться поцелуем в его сладкие губы, но вместо этого он только горько улыбнулся. Он хотел бы схватить эти холодные руки и согреть их своим теплом, но после небольшой заминки лишь аккуратно накрыл своей ладонью руку Чу Ваньнина с тыльной стороны. Он хотел убрать руку, но Мо Жань не спешил ее отпускать. Чу Ваньнин почувствовал, как его ледяные пальцы утонули в уютном тепле этой горячей и широкой ладони. Даже если бы Чу Ваньнину удалось остаться спокойным и невозмутимым, он бы не смог проигнорировать теплоту и заботу, которые были вложены в эти слова. А ведь были еще и эти смущающие сердце черные как смоль глаза, торжественно и серьезно смотревшие на него с нежностью и любовью. От охватившей его паники сердцебиение Чу Ваньнина стало похоже на капли обрушившегося на землю проливного дождя, что с каждой секундой становился все яростнее и сильнее. Не осмеливаясь взглянуть в глаза Мо Жаню, он отвернулся и опустил голову. Как же жарко. Как может быть так жарко на высоте в тридцать пять метров над землей? Чу Ваньнин всегда сохранял спокойствие и высоко держал голову, но сейчас, лишенный брони, с обрезанными когтями, он словно ступил на неизвестные земли. Столкнувшись лицом к лицу с открытостью Мо Жаня, он оказался застигнут врасплох и все его обычные способы защиты перестали работать. Распахнув неприступную раковину моллюска, Мо Жань обнаружил дрожащую нежную плоть. Белый жемчуг и обнажившаяся мякоть оказались прямо перед его носом. Лишившись своей раковины, этот надменный и сдержанный мужчина вдруг испытал панический страх и беспомощность. Что же делать... Чу Ваньнин вдруг четко осознал, что его ладонь все еще крепко сжимает рука Мо Жаня. Он не знал, что делать, был слишком взволнован и растерян, чтобы мыслить ясно. Его глаза покраснели, и он инстинктивно попытался выдернуть захваченные в горячий плен кончики пальцев. Но ничего не получилось, ведь Мо Жань даже не думал отпускать его. Ладонь Чу Ваньнина стала влажной от пота.
Арты чу ваньнин и мо жань (70 фото)
| Возьми меня за руку – Telegraph | Мо Жань вдруг понял, что Чу Ваньнин не просил помощи у кого-либо ещё, скорее всего потому, что это означало бы, что Мо Жань покинул свой пост по не очень уважительным причинам. |
| Читаем онлайн «Хаски и его учитель белый кот. Том 2» 13 cтраница | Дождь на окнах рисуетПодробнее. |
| 2ha | Хаски и его белый кот-шицзунь | учитель Мо Жаня - Чу Ваньнин. |
| Мо жань и чу ваньнин фанфики - фото сборник | сначала Мо Жань решает, что Чу Ваньнин отвергнет его, раз тот узнал про прошлое Мо Жаня. но Чу Ваньнин приходит за ним в цитадель Тяньинь, забирает его оттуда и относит в безопасное место, показывая, что не отрекается от него, что остается рядом несмотря ни на что. |
Чу Ваньнин.
Get to know everything Vimeo can do for your business. Watch now. *MEME* - Страница 2 - Wattpad Chicos Anime Guapos, Chicas Anime, Arte En Cristal, Heroe, Husky Blanco. Творчество Чу Ваньнин и Мо Жань привлекает внимание искусствоведов и коллекционеров со всего мира, становясь важной частью современной художественной сцены. ModernAU, где Мо Жань звезда bdsm-клуба, втайне мечтающий о своём светском учителе, и Чу Ваньнин тоже живет сложной внутренней жизнью. Инцидент 227 с Сяо Чжанем последние новости.
Чу Ваньнин
После самоубийства, он переродился и попал в год, когда впервые стал учеником. В оболочке мальчика заключена старая и потрепанная душа. Вернувшись к жизни, истина за истиной, что были скрыты под поверхностью в предыдущей жизни, стали всплывать наверх одна за другой, прорываясь из самых глубин. Из всех открытий больше всего его ошеломило то, что шизунь, которого он ненавидел до мозга костей в своей предыдущей жизни, всегда защищал его от тьмы... Сердце человека может измениться; даже демоны и монстры могут стать сострадательными и творить добро.
Или ему просто так казалось. Он мог убедить и себя, и окружающих... Учитель Чу упал в обморок прямо посреди занятия. Его ученики подняли панику, поскольку выглядел он действительно плохо. Еще бы, он не спал уже несколько дней, его мучили странные кошмары с участием Мо Жаня, и к тому же его запах, как взрослеющего альфы, начинал отвлекать внимание.
Мадам Ван, когда Чу Ваньнин пришел в себя, отчитала его, в какой-то особо-женской манере, из-за чего тот чувствовал себя еще более смущенным и пристыженным. Ваньнин был омегой. Его сущность не сильно проявляла себя, даже его запах нельзя было бы с ходу определить как омежий.
Тонкие тестовые листы, обернутые вокруг начинки Чу ваньнин Тонкие блинчики с различными начинками Происхождение названий блюд Названия блюд часто имеют интересное происхождение, связанное с историей, культурой и традициями разных народов. Некоторые названия образовались благодаря легендам и событиям, другие отражают ингредиенты или способ приготовления блюда.
Например, одним из самых известных русских блюд является «борщ». Название этого супа происходит от украинского слова «борщ», что означает «свекольный суп». В истории часто упоминается, что в борщ добавляют специфическое сочетание овощей — свеклу, капусту и томатную пасту, что придает супу яркую красную цветность. Итальянская пицца получила свое название от слова «pitta», что в переводе означает «лепешка». Одна из легенд о происхождении пиццы утверждает, что ее изобрел повар по имени Рафаэле Эспозито в 1889 году в честь посещения Италии короля Умберто I и королевы Маргариты.
Он создал пиццу с красным, белым и зеленым цветами, отражающими итальянскый флаг. Так появилась пицца «Маргарита». В китайской кухне также есть множество блюд с интересными названиями. Например, «Пекинская утка» имеет название, связанное с местом ее происхождения — Пекином. Утка обжаривается на открытом огне до красивой золотистой корочки, а затем нарезается на тонкие полоски и подается с соусом, мукои салатом.
Роллы «Филадельфия» — это популярное блюдо японской кухни, которое не имеет никакого отношения к городу Филадельфия в США. Их название связано с тем, что в их состав входят лосось, авокадо и сыр Philadelphia, который производится американской компанией Kraft Foods.
Намеренно преувеличив его достижение, Мо Жань ответил: — Выше пяти метров. Чу Ваньнин от изумления широко раскрыл глаза: — Так много? Стоило Чу Ваньнину услышать про сто пятьдесят метров, и его побледневшее лицо стало совсем белым. Отмахнувшись, он отвел глаза и молча уставился на Хуайшу. Немного погодя Мо Жань предложил: — Учитель, чтобы привыкнуть к ощущению полета, давайте вместе пролетим один круг на моем мече. Не нужно. Своими словами Мо Жань попал прямо в цель.
Каждый раз, когда Чу Ваньнин летел с кем-то на мече, он смотрел в спину человека перед ним или в какую-нибудь другую точку, стараясь представить, что они все еще на земле. Мо Жань снова призвал свой меч, специально расширил его чуть больше, чем было необходимо, после чего, наступив на него ногой, обернулся и мягко позвал: — Давайте, идите ко мне. Стиснув зубы, Чу Ваньнин собрался с силами и легко вскочил на зависший над землей меч. Следуя его приказу, меч быстро взмыл в воздух и набрал высоту. Сначала Чу Ваньнин как обычно закрыл глаза, но, услышав смех Мо Жаня в своих ушах, пришел в себя и, набравшись храбрости, посмотрел вниз. Казалось бы, ничего страшного, всего один взгляд, но все волосы на его теле тут же встали дыбом. Этот сукин сын Мо Жань продолжал набирать скорость, взлетая все выше в небеса. Очень скоро остров Фэйхуа остался далеко позади. Шквальный ветер свистел в ушах и, быстро прокравшись под одежду, пробирал до костей.
С единственной опорой в виде меча под своими ногами они летели над морем, черные воды которого этой ночью напоминали огромную пасть древнего гигантского монстра, готовую поглотить неосторожно упавших в нее глупых людишек. Ресницы Чу Ваньнина задрожали, и он неосознанно снова закрыл глаза. В этот момент он услышал голос Мо Жаня за своей спиной: — Не бойтесь, с вами ничего не случится. Мо Жань с улыбкой ответил: — Отлично! Не боитесь, значит не боитесь. Тогда, если вам вдруг станет холодно или скучно, просто скажите, и я сразу же верну вас обратно на остров. Чу Ваньнин ничего не ответил, ведь он прекрасно понимал, что Мо Жань просто дал ему возможность отступить, сохранив лицо. В конце концов, дрожащий от холода уважаемый бессмертный несомненно выглядит куда лучше, чем уважаемый бессмертный, дрожащий от страха высоты. Увидев, что несмотря на душевные страдания, этот гордец упрямо отказывается признаться в своей слабости, Мо Жань не выдержал и предложил: — Я еще немного увеличу меч.
Он поднял руку и увеличил лезвие в несколько раз, так, чтобы можно было встать бок о бок с Чу Ваньнином. Мы просто вернемся на Пик Сышэн, но что делать с привезенными нами людьми? Несмотря на собственный душевный разлад, Чу Ваньнин смог собраться и спокойно ответить: — Мы отвезем их в Шучжун. Мо Жань кивнул: — Ладно. Сердце его сжималось от боли, стоило ему взглянуть на побелевшего Чу Ваньнина. Не выдержав, он сам предложил: — Может, вернемся? Мо Жань снова увеличил размер меча и попросил Чу Ваньнина сесть. В конце концов, сидеть и смотреть вниз легче, чем делать это стоя. После этого он принялся плести барьерное заклинание.
Краем глаза заметив его действия, Чу Ваньнин повернулся к нему и спросил: — Что ты делаешь? Чу Ваньнин не стал с ним спорить. Барьер Мо Жаня оказался очень похож на тот, что обычно создавал он сам, вплоть до проступивших на духовной сфере яблоневых цветов, только у Чу Ваньнина они сияли расплавленным золотом, а у Мо Жаня — алым огнем. Под этим полупрозрачным барьером, который по сути спасал лишь от холода, он вдруг почувствовал себя под защитой и даже океан под ними уже не казался таким устрашающе темным. Напряженное тело Чу Ваньнина постепенно расслабилось, сбившееся дыхание стало более ровным и размеренным. Сидящий рядом с ним Мо Жань с улыбкой сказал: — Учитель, посмотрите вон туда. Чу Ваньнин долго смотрел в том направлении, куда указывал Мо Жань, но ничего примечательно так и не увидел. Нахмурившись, он сказал: — Кроме луны ничего там нет. Удивленный Чу Ваньнин на миг замер, после чего спросил: — И что в ней такого?
С земли она выглядит точно так же. Мо Жань улыбнулся: — Это первый раз, когда я любуюсь луной вместе с учителем. Чу Ваньнин ничего не сказал. Мы с тобой уже смотрели на нее раньше. Сбитый с толку Мо Жань повернулся и удивленно уставился на него. Бледное лицо Чу Ваньнина в свете луны было похоже на белые лепестки цветка, раскрывшегося навстречу луне. Густые ресницы прикрывали темные глаза, в глубине которых, словно на дне морском, скрывались неведомые ему воспоминания. Мо Жань не знал, что и сказать. В общей сложности он прожил дольше, чем сидевший рядом с ним Чу Ваньнин.
Многие воспоминания сгладились и стерлись из его памяти, так что, возможно, Чу Ваньнин помнил и хранил вместо него в своем сердце то, что он давно забыл. Сейчас, глядя на его профиль, он не мог не испытывать горькую вину, но был в ней и привкус медовой сладости. Внезапно память подбросила ему образ парчового мешочка, и Мо Жань вспомнил, о чем вчера хотел спросить Чу Ваньнина... Во время Небесного Раскола он пожертвовал своей жизнью, чтобы спасти его. Раньше он не решался строить настолько смелые догадки, считая, что это было бы слишком дерзко и нагло с его стороны. Но маленькие открытия последних двух дней раздули греховное пламя в его волчьем сердце. Горячая кровь прилила к сердцу Мо Жаня, в горле пересохло от неутолимой жажды, а в глазах вспыхнуло обжигающее пламя желания. Внезапно ему захотелось прямо сейчас придвинуться ближе и поцеловать его, а потом, набравшись храбрости, задать всего один вопрос... В этот момент, когда на этом мече они зависли между небом и землей, он сам вдруг оказался в плену неясной иллюзии.
Словно им обоим удалось, наконец, избавиться от прошлой любви, ненависти, вражды, освободиться от оков этого мира и оказаться в новом — таком же светлом и чистом, как свет луны, пробивающийся сквозь легкие облака. Мо Жань почувствовал, как нежный саженец в его груди превратился в огромное дерево и теперь, когда его толстые корни глубоко проникли в мертвую землю, воздух наполнился густым запахом плотского желания. Заметив, что Мо Жань слишком долго молчит, Чу Ваньнин повернул к нему голову и спросил: — Что случилось? Мо Жань молчал. У него кружилась голова от невыносимой жажды обнять и поцеловать его, прямо сейчас завладев им целиком и полностью. Он непроизвольно наклонился вперед и внезапно осознал, что, несмотря на благотворное влияние защитного барьера, Чу Ваньнин переменился в лице, а его плотно сжатые губы побледнели до синевы. Неосознанно скрестив руки на груди, он вцепился побелевшими пальцами в тонкую ткань одежды. Даже напуганный Чу Ваньнин продолжал держаться и надеяться только на себя. На мгновение Мо Жань словно окаменел.
Чу Ваньнин и Мо Жань
Чу Ваньнин, который посвятил себя защите мира, является величайшим мастером. Мо Жань по неосторожности получает себе пару собачьих ушей, но это не мешает Чу Ваньнину с удовольствием предаваться с ним «папапа». Описание дорамы Immortality: Чу Ваньнин (Ло Юнь Си) – мастер совершенствования, который берет на воспитание троих учеников, Сюэ Мэна, Мо Жаня и Ши Мэй.
Нетизены против того, чтобы в дораме “Бессмертие” Чэнь Яо играла романтическую роль
Он хитро прищурил глаза, осушил чашу с вином и задал вопрос: —А может быть потому, что его подарил вам я? Разбитый в пух и прах Чу Ваньнин подавился от услышанного очередным глотком вина и закашлялся. Мо Вэйюй, коварный лис, внимательно следил за реакцией Учителя и уже заметил, как на его лице проявился легкий румянец. Мо Жань разоблачил Юйхэна и попал в самую точку! Чу Ваньнину ничего не оставалось, как просто промолчать и нахмурить брови. Хоть Мо Жань и сказал, что не хотел смущать Чу Ваньнина, этого он и добивался! Ставить Учителя в неловкое положение было для него сродни увлекательного хобби, от которого Мо Вэйюй получал не сравнимое ни с чем удовольствие. Юйхэн это хорошо понимал, поэтому лишь хмуро глядел на своего непоседливого ученика. Юйхэн настолько удивился такому внезапному порыву чувств от своего ученика, что не сразу понял, когда он отстранился. Разгоряченный и возбужденый Чу Ваньнин успел лишь услышать хриплый голос Мо Жаня: "Учитель, вот вы и получили от меня первую драгоценность", когда на него вновь накинулись с чувственными поцелуями.
Он любил и ждал каждое новое мгновение, когда соприкасался телом к телу, чувствовал ритм сердца Мо яЖаня и вдыхал запах лета и тепла. Чу Ваньнин уже две недели не видел обнаженной коже, не плавился в прикосновениях солнца и не слышал густого янтарного голоса разводящего костры внизу живота. Всё это время они работали без продуху, а несколько дней назад ещё и поссорились из-за сущей ерунды. Никто из этих двоих не признает усталость, раздражение и накопленные эмоции, вспыхивали, как лес от искры в засуху, а потом они разделились и почти не пересекались.
Чу Ваньнин осознал, он превращается в какую-то собаку, скучающую по Мо Жаню и его голосу, словам, смеху, прикосновением и рукам, и даже грязным шуткам, шуму и неусидчивости. Чу Ваньнин хотел Мо Жаня в каждом значение этой фразы. Заработок через охоту и помощь Сюэ Мэну затянутся на ещё неделю, что значит ещё семь дней воздержания. Тяжелый вздох раздался в пустой комнате, по Мо Жаню совсем не было понятно что он испытывает.
После любой ссоры он первым приходил, опустив голову и затоптав гордость, мириться, но тот даже не искал мимолетной встречи. Разочарован ли Чу Ваньнин до глубины души и нехватке Мо Жаня? Речи быть о таком не может, это совсем не волнует его, надо Мо Жаню пусть сам приходит и извиняется. Он вполне сможет и дальше прожить эту неделю, все равно Мо Жань всегда приходит сам.
Он бубнил себе под нос и про себя что и без Мо Жаня ему хорошо, никто не пристаёт. Чу Ваньнин закончивший все дела на сегодня, ходил по комнате и никак не мог уснуть.
Но совершенствованию все время мешают то беды народа, то любовь к прекрасной ученице. Поэтому лестницу в небо придется задвинуть подальше и бежать всех спасать. Очень нежная дорама, как и сам Сяо Чжань во всех своих ипостасях «Вечная сансара» Фото: кадр из фильма Отважный охотник на демонов спускается с горы, чтобы мечом и словом навести мир во всем мире. И тут встречает хулиганку. Парочка из них получается очень колоритная и страстная, общее дело объединяет.
Да только в процессе борьбы со злом наши герои узнают, что их судьбы встречаются не в первый раз. И, в прошлой жизни, у них были совсем не простые отношения «Светлый пепел луны» Фото: кадр из фильма Одна из самых ожидаемых фэнтези дорам, опять в главной роли с Ло Юнь Си, но теперь в паре с прекрасной Бай Лу. Демоны захватили мир, а все праведные секты низвергли. В общем, ситуация не самая оптимистичная. И тут глава праведной секты расстарался и отправил в прошлое свою дочь, которую играет Бай Лу, чтобы злобного Главу демонов извести. Она барышня боевая, к заданию подошла ответственно. Да только Глава демонов в то время, куда ее отправили, был хорошим и честным юношей.
Но повернул на темный путь из-за козней и предательства светлых, казалось бы, людей.
Вряд ли Мо Жань был настолько обижен, что решил поселиться, в другом месте. Изводившие тревогой мысли затухли, как пламя свечи и тут же вспыхнули фейерверком, когда дверь в соседнею комнату скрипнула. Чу Ваньнин приложил ухо к тонкой стене, пытаясь понять что происходит по другую сторону. Мо Жань прошёл и зажёг свет, шаги были тяжёлыми и громкими. Походив по комнате Мо Жань плюхнулся на кровать, тяжёло дыша. Чу Ваньнин не снимавший с себя верхних одежд ворвался без стука в соседнею комнату.
Сидя на кровати, весь бледный, он тяжело дышал через рот. Скинув все верхнею одежду, оставив штаны, он пытался обработать раны на боку. Густые брови сведены к переносице, он тыкался в рану и не всегда попадал, словно не видел. Мо Жань остановил кровотечение, запечатав сосуды духовной силой, но едва ли это ослабляло боль. Кожа вокруг раны покраснела и покрылась мелкими пупырышками. Не замечая и не слыша ничего вокруг, приход учителя остался фоновым шумом. Беспокойный Чу Ваньнин знал, что это не смертельно, но все равно был перепуган видом такого Мо Жаня.
Выхватив из его рук воду и травы, он привлек с себе внимание.
Эрха арты - 86 фото
| Откуда происходят Мо Жань и Чу Ваньнин: история и происхождение | Является отцом Сюэ Цзымина, дядей Мо Жаня и близкий человек для Чу Ваньнина. |
| Эрха арты - 86 фото | ModernAU, где Мо Жань звезда bdsm-клуба, втайне мечтающий о своём светском учителе, и Чу Ваньнин тоже живет сложной внутренней жизнью. |
| Мо Жань/Чу Ваньнин | Драма, приключения, фэнтези. Режиссер: Нельсон Чау, Хоу Шу-Пуй. В ролях: Лу Юньси, Чэнь Фэйюй, Ли Цзюлинь и др. Описание. Чу Ваньнин — мастер совершенствования, который берет на воспитание троих учеников, Сюэ Мэна, Мо Жаня и Ши Мэй. |
Хайтан для хаски: мой главный ждун 2021
сначала Мо Жань решает, что Чу Ваньнин отвергнет его, раз тот узнал про прошлое Мо Жаня. но Чу Ваньнин приходит за ним в цитадель Тяньинь, забирает его оттуда и относит в безопасное место, показывая, что не отрекается от него, что остается рядом несмотря ни на что. МО Жань и Чу Ваньнин дорама. Чу Фэй Эрха. Мо жань и Чу ваньнин. Чу Ваньнин и МО Жань на рабочий стол.
Когда Чу Ваньнин и Мо Жань будут вместе — прогнозы, слухи и надежды поклонников
эксклюзивный контент от словамичерезрот, подпишись и получи доступ первым! Чу Ваньнин публично наказал Мо Жаня и заставил его прийти в павильон Красного лотоса, чтобы он прибрался. Описание дорамы Бессмертие: Чу Ваньнин (Ло Юнь Си) – мастер совершенствования, который берет на воспитание троих учеников, Сюэ Мэна, Мо Жаня и Ши Мэй. Хоть Мо Жань и сказал, что не хотел смущать Чу Ваньнина, этого он и добивался! Чу Ваньнин ненавидит, когда люди проявляют привязанность друг к другу в его присутствии.[6] Временами он также может быть неловким, особенно когда находится в центре внимания. Хотя после того, как Чу Ваньнин обменял свою жизнь на жизни его врагов, Мо Вэйюй изводил себя, день и ночь думая о нем, Сун Цютун полагала, что все это из-за чувства вины, и потребуется совсем немного времени, чтобы ее муж забыл об этом.
Мо жань и чу ваньнин фанфики - фото сборник
Так о какой снисходительности тут может идти речь? При упоминании этого случая сердце Сюэ Чжэнъюна тревожно сжалось. Двадцать с лишним лет назад в крупнейшем ордене Верхнего Царства жили два брата. Оба они были чрезвычайно одарены от природы и с юных лет выделялись талантами среди сверстников. К десяти годам каждый из них мог в одиночку одолеть столетних демонов, а к пятнадцати эти двое уже были способны создавать заклинания и при желании могли бы основать свои собственные духовные школы. Однако на горе не может быть двух тигров, так что мир совершенствования оказался слишком мал для этих двух талантливых юношей. Каждый из братьев считал себя исключительным и более достойным, так что в конце концов они поссорились друг с другом. На встрече в Линшане в тот год младший брат украл тайно разработанную старшим братом технику фехтования. Когда правда вышла наружу, он был осужден всеми духовными школами и презираем каждым мастером мира совершенствования. Как только соревнования закончились, младший брат был жестоко наказан отцом. Его гордость не могла этого вынести, и он затаил обиду.
В дальнейшем этот юноша сбился с праведного пути и, отбросив мораль и принципы, практиковал темные искусства, в конце концов превратившись в безумное чудовище. Напомнив об этом случае, Чу Ваньнин, несомненно, пытался сказать Сюэ Чжэнъюну, что Сюэ Мэн и Мо Жань могут быть исключительно талантливы, но куда важнее их характер и то, что у них на сердце. К сожалению, хотя Сюэ Чжэнъюн был строг к себе и серьезен в отношении своих учеников, когда дело доходило до его семьи, он был совершенно слеп. Во всем потакая сыну и племяннику, он сам не заметил, как разбаловал их, сделав только хуже. Поэтому и на этот раз глава ордена не принял слова Чу Ваньнина близко к сердцу, а только со смехом сказал: — С таким учителем, как ты, который всегда направит их по верному пути, они точно не закончат как те братья. Чу Ваньнин покачал головой. Сюэ Чжэнъюн не мог не почувствовать себя немного неловко от слов Чу Ваньнина. Тем более он не был уверен, что верно понял их смысл. Поколебавшись некоторое время, он решился спросить: — Юйхэн, ты… эй, только не сердись, но... Чу Ваньнин вовсе не это имел в виду и даже подумать не мог, что Сюэ Чжэнъюн настолько неправильно истолкует его слова, так что от такого предположения слова застряли у него в горле.
Сюэ Чжэнъюн обеспокоенно продолжил: — На самом деле мне все равно, займут ли они какие-то места в этом соревновании или нет. Особенно Мо Жань... У него было трудное детство, что неизбежно отразилось на его характере. Может, он излишне упрям и недостаточно послушен, но, надеюсь, ты не испытываешь неприязни к нему за то, что он вырос в доме развлечений. Он ведь все, что осталось мне в этом мире от моего старшего брата. Я не могу перестать чувствовать вину за то, что не был рядом с ним все эти годы, так что... Чу Ваньнин прервал его: — Глава ордена ошибается. Я не смотрю на него свысока. Если бы меня заботило его происхождение, я бы не принял его в ученики. Он говорил прямо и уверенно, так что Сюэ Чжэнъюн облегченно выдохнул: — Тогда ладно.
Это хорошо. Чу Ваньнин снова перевел взгляд на бурлящую под мостом реку и больше ничего не сказал. К сожалению, разговор между ними и это признание Чу Ваньнина, как и в прошлой жизни, были поглощены звуком бегущей воды. К сожалению, то, что он не испытывал неприязни к Мо Жаню и не смотрел на него свысока, никогда не было услышано тем самым третьим человеком. Три месяца наказания старейшины Юйхэна пролетели незаметно. В тот день Чу Ваньнин позвал трех своих учеников в Павильон Алого Лотоса и сказал: — Поскольку ваши духовные ядра стабилизировались, я призвал вас сегодня, чтобы сообщить, что мы отправляемся на пик Сюйин, где вы сможете попытаться призвать свое собственное оружие. Глаза Сюэ Мэна и Ши Мэя расширились. На их лицах отразилось радостное предвкушение на грани дикого восторга. Горный пик Сюйин [33. Согласно легенде, эта гора Сюйин была местом, где выковал свой меч оружейный бог Гоучэнь Шангун, который некогда заведовал северной и южной частью небесной сферы и управлял всем холодным оружием в мире.
Во время небесной войны, чтобы избавить мир от демонов, Гоучэнь Шангун выковал «изначальный меч». Используя горы как сырье, моря — как плавильный бассейн, а собственную небесную кровь — как огонь для горна, он выковал непревзойденное оружие, придав ему конечную форму и невероятную мощь. Этот меч пронзил небо и земную твердь, расколов весь мир на куски и заставив реки течь в обратном направлении. Двумя ударами этого меча Небесный Император подавил демоническую расу, загнав ее под землю навеки. Эти два удара рассекли мир людей, оставив на теле земли две глубокие незаживающие раны. После войны небеса рыдали, призраки выли по ночам, стихийные бедствия, потопы и мор косили людей. Тысячи лет бушевала буря и лили дожди, постепенно заполняя сукровицей эти раны земли, которым впоследствии суждено было стать Янцзы и Хуанхэ — реками, что питали бесчисленные жизни. Пик Сюйин стал священным местом, куда отправлялись в паломничество поколения идущих к бессмертию смертных. Мощнейшая духовная энергия, оставленная древним богом, сохранилась в этих местах по сей день. Здесь росли самые причудливые растения и бесчисленные таинственные существа бродили по горным лесам и ущельям.
Пик Сюйин также был тем местом, где многие из совершенствующихся смогли достичь просветления, обрести бессмертие и вознестись на Девятые Небеса. Однако большинство людей к этой невероятной горе привлекало именно озеро Цзиньчэн [33. Круглый год скованное метровым слоем льда, это озеро как зеркало отражало свет восходящего солнца.
Под порывами ветра с яблонь падал снег из лепестков. Под деревьями учитель и ученик атаковали друг друга руками и ногами, пытаясь одержать верх любой ценой[148. После восьми десятков раундов Чу Ваньнин почувствовал усталость... Перед приходом Мо Жаня он час танцевал с мечом, потом не меньше сотни раз сошелся с ним в бою с оружием и теперь, действительно, был совершенно измотан.
Однако его глаза по-прежнему ярко сверкали, сердце билось сильно и быстро, а незаурядно красивое лицо сияло одухотворенностью и воодушевлением. С каждым наносимым ударом их бой становился все более близким и контактным. В какой-то момент Чу Ваньнин ловко развернулся попытался ударить Мо Жаня под ребра, но был тут же схвачен им. Два тела тесно прижались друг к другу, дрожащие от напряжения руки тесно сплелись в напряженной борьбе… Мо Жань взял в железный захват руку Чу Ваньнина. Длинные грубые пальцы так сильно сжимали тонкое запястье, словно хотели раздавить кости и раскрошить их в порошок. От этого противостояния и близости чужого тела Мо Жань так распалился, что в какой-то момент его звериная натура взяла верх над разумом. Он перестал контролировать свою силу и вдруг резко развернул Чу Ваньнина и безжалостно вывернул ему плечо… Изумленный Чу Ваньнин опомниться не успел, как оказался в крепких объятиях взмокшего от пота Мо Жаня.
Сердце Чу Ваньнина сорвалось на бешенный бег. Его спина оказалась плотно прижатой к широкой груди, обжигающе горячей как крутой кипяток и твердой как железо. Он оказался прикован к этому раскаленному камню, который продолжал давить на него, словно желая полностью поглотить, втереть в себя и расплавить.
Пока жив первый ученик - с учителем можно было делать, что угодно. Чем больше и чаще ученик рвался в бой - тем больше была плата. Страшно подумать, что случилось бы с Чу Ваньнином, если бы Сюэ Мэн погиб в начале войны. Не было бы ни императорской наложницы Чу, ни восьми лет рейтинга. Может, и романа бы мы не прочитали. Не быть убийцей - не значит быть трусом. Сюэ Мэн не трус, но есть сомнения, что ему хватило бы духу убить Тасянь-цзюня, глядя тому в глаза. Никто лучше зрительного вектора не понимает, что самая страшная и самая непоправимая вещь на свете - смерть. Смерть частного, уникального, неповторимого - чем и является каждый отдельный человек. Они придумали другую: «Красота спасет мир». На самом деле, вселенная продолжает жить, даже если кто-то особенный в ней погибает. Народы все так же множатся, процессы не прерываются, круговорот вещей в природе вечен. Красота не способна не только спасти, но и что-либо изменить в мире. Однако без красоты в человеческой жизни не может появиться то «человеческое», что поднимает человека над всей природой. Без красоты нельзя преодолеть Страх. Это кажется голословным и прекраснодушным, по-зрительному мечтательным. Однако страх, которым всегда полны глаза Зрительного вектора иначе он не сможет видеть опасность и осуществлять свою функцию дневного охранника стаи - нельзя одолеть никаким иным способом, кроме как превратив его в Любовь. Любовь - способность жить желаниями ближнего, как своими. Любовь бесстрашна. И никакого иного орудия против страха природа нам не дала. Поэтому именно Сюэ Мэн поднимается на захваченный пик Сышен в начале романа - чтобы бросить вызов Тасянь-цзюню и спасти учителя. Любовь - лишенная физиологии и эротики, любовь-эмпатия - сделала это возможным. В конечном счете, можно сказать, что это любовь ко всем людям. К каждому из них. Даже к тем, кто малодушно остался под горой, отговаривая прочих от подъема. Зрительный вектор дает образное мышление и относится к квартели информации, к его экстравертной части. Это квартель Развития, где кроме Зрения частное находится Звук общее. И вся любовь тоже находится тут. Правда, до нее еще надо дойти. Развитый зрительный вектор способен выразить любовь взглядом и прочитать ее тоже взглядом - из глаз дорогого человека. Какими бы ни были эти глаза по цвету и размеру, их черный расширенный зрачок ведет прямо в мозг, внутрь чужой психики. Живые глаза, полные чувств и эмоций, всегда прекрасны. Пустые глаза пугают. Они словно бы не очень живы. Но хуже всего - глаза голодного убийцы. Удивительно, но факт: на Сышене у Сюэ Мэна нет друзей. При всей его живости, активности, стремлении поделиться эмоциями, даже при его престижности для дружбы все же сын Главы Школы. Его бессознательную реакцию на хищника Мо Жаня, как и вечное соперничество с ним, можно понять. Но Ши Мэй?.. Ши Мэй тоже имеет зрительный вектор, что видно по его мягкости, изяществу, уступчивости и красоте, а также по его «чувствованию» Чу Ваньнина «Кто запретит мне любить его? Но Ши Мэй - человек, которого и надо бояться. Не зря он так хорошо скрывает свою истинную натуру. В неразвитом виде зрение дает постоянный побег от опасностей и риска, «закрывание глаз» на уродства нашей жизни, ветреность, мнительность, высокую тревожность, пребывание в сладких мечтах и иллюзиях, страх взросления. Забавно, что часто именно зрительные люди не видят очевидного, предпочитая обманывать себя. Так Сюэ Мэн архетипически «обсмотрелся», наблюдая за Мэй Ханьсюэ. Он все подметил, но не смог сделать разумный вывод. И впал в раздражение. Так же долго он предпочитал не видеть связи Чу Ваньнина с Мо Жанем.
Она боялась, что совершила ошибку, когда последовала за этим господином. Если сейчас положение Мо Жаня пошатнется, или он бросит ее, утратившей былую свежесть женщине будет сложно найти новое дерево, чтобы подняться к Небесам. Поэтому она была совершенно честна в желании помочь Мо Жаню взять себя в руки и избавиться от этого помешательства. Поразмыслив и взвесив все плюсы и минусы, Сун Цютун набралась смелости и сказала: — После того, как образцовый наставник Чу покинул нас, никто больше не достоин того, чтобы занять Павильон Алого Лотоса. Продолжай, — ответил Мо Жань. У этого места может быть только один хозяин. Это было бы хорошим завершением этой истории. Автору есть что сказать:О причинах смерти Императрицы Сун. Глава 101. Учитель - последний в мире огонь в моих руках Мо Жань долгое время молчал. Затем, осклабившись, хмыкнул: — Вот как. Такой большой Павильон, и лишь один хозяин.