Присяжные по делу калининградских врачей Белой и Сушкевич пожаловались на давление со стороны судьи.
Убили младенца? Суд снова отказался оправдать калининградских врачей
По версии следствия, осенью 2018-го 27-летняя Замира Ахмедова родила «экстремально недоношенного ребенка» — то есть выношенного менее 28 недель. Белая тогда претендовала на пост главврача и приняла решение ввести младенцу смертельную дозу сульфата магния. Таким образом, считают следователи, врач пыталась выправить статистику — большая детская смертность плохо сказывается на показателях больницы. Препарат младенцу вводила реаниматолог-анестезиолог Сушкевич.
Этот распорядок включает в себя три пункта: надо наладить воздуховод с помощью ИВЛ искусственной вентиляции легких и введения сурфактанта «Куросорф» для легких, начать инфузионную терапию.
Как отмечал Айламазян, он никогда не встал бы на сторону доктора, пойманного на халатности — однако история Сушкевич не про это. Он говорил, что сульфат магния при таких состояниях действительно вводят, так как он способствует обезвоживанию — так можно снять отек мозга. В определенных условиях, если препарата ввести слишком много — сердце младенца действительно может остановиться. Подозревать, что что-то сделали не так ради статистики, глупо — гибель ребенка уже ничего не изменила бы, — заявлял врач.
По его словам, обвинительный приговор Сушкевич — ситуация, которая может стать антонимом для словосочетания «торжество справедливости». Неонатологи каждый день делают то, чем занималась доктор Сушкевич — спасают жизни. При этом, подчеркивает Ткачук, неотложная медицина всегда на грани жизни и смерти, она всегда связана с риском, всегда есть вероятность, что спасти не удаться.
На мониторе ничего не было, я даже уточнила, работает ли он. Во рту шлангов не было. Я плакала, была в стрессе и не поняла, дышал ли он, думала, что живой. Белая сказала — реакций нет, будем отключать аппаратуру. Я ни перед кем на колени не вставала, а перед ней встала и просила: «Не отключайте ребенка! Обратившись к Елене Белой, сестра родившей спросила: «Вы что, показали мне мертвого ребенка? Совесть есть у вас?
Именно Екатерина Кисель оказывала первую помощь глубоко недоношенному новорожденному. Ребенок родился в 4. Мне позвонили, и я сразу поднялась в родзал, но там новорожденного уже не было. Акушерка Сохань понесла его на пост интенсивной терапии, мы как-то разминулись, но в течение примерно минуты я уже была там. Состояние новорожденного было крайне тяжелое, из признаков живорождения — сердцебиение: больше 100 ударов в минуту, точнее не помню. В ходе оказания реанимационной помощи — интубирования, подключения к ИВЛ, введения куросурфа и других препаратов ребенок начал шевелился. Оценку по шкале Апгар, по словам Кисель, она проводила три раза. Первую оценку делала в конце первой минуты после родов, новорожденный набрал — 3 балла 2 — сердцебиение, 1— рефлекторная деятельность — начал реагировать шевелением при реанимации. На 5-й минуте — ребенок получил 6 баллов 2 — сердцебиение, 1 — дыхание, был на ИВЛ, 1 — на кожные покровы — подача кислорода, порозовел, 1 балл на мышечный тонус, 1 — рефлексы. Третья оценка на 10-й минуте уже 7 баллов 2 — сердцебиение, 1 — мышечный тонус, 1 — дыхание на ИВЛ, кожные покровы — 1, 2 — рефлексы.
Когда она уходила заполнять документы, ребенок был, по ее уверениям, стабилизирован, то есть состояние не ухудшалось, а это тоже своего рода положительная динамика. Матери ребенка она сказала, что тот на ИВЛ, крайне тяжелый. Надо отметить, что максимальная оценка состояния новрожденного по шкале Апгар — это 10 баллов, то есть лучше быть не уже может. Возможно, поэтому во время того, как Кисель уверенно перечисляла баллы за дыхание, рефлексы и мышечный тонус у глубоко недоношенного ребенка Ахемдовой, коллеги Белой и Сушкевич, пришедшие в суд их поддержать, неодобрительно фыркали… Около 7. Кисель сообщила и о том, что в 9 часов утра после смены на «пятиминутке» в кабинете у Белой доложила о ребенке, и ее распекли за то, что она его реанимировала и сказала его матери, что он жив. В растрепанных чувствах, не заполнив дальше историю новорожденного, она покинула работу до следующей смены. Затем был вопрос защитника Камиля Бабасова: «Как же вы проводили оценку новрожденного по шкале Апгар на первой минуте жизни, если время поступления его в отделение интенсивной терапии новорожденных записано 4.
Я запретила категорически это делать. Посмотрела историю — она была практически не заполнена». Я вырвала лист из истории, в которой говорилось, что ребёнок родился живой, и оставила его у себя на столе. Потом убрала в ящик. И все будут за это отвечать». Неонатолог Сушкевич: «Я спросила, капается ли дофамин, который повышает давление. Они не капали.
Врачей Елену Белую и Элину Сушкевич приговорили к 9,5 и 9 годам колонии за убийство младенца
Дело врачей в Калининграде: вынесли приговор Элине Сушкевич и Елене Белой, виновным в убийстве ребенка. Верховный суд России не изменил приговор калининградским врачам Елене Белой и Элине Сушкевич. Калининградских врачей Елену Белую и Элину Сушкевич приговорили к девяти годам колонии общего режима по делу об убийстве недоношенного младенца.
Российских врачей приговорили почти к 10 годам тюрьмы из-за гибели младенца
И, конечно, для пациентов. Ведь завтра врачи не рискнут их спасать. Это не просто приговор, а обнуление профессионального достоинства и человеческих качеств. Это утверждение, что врач нечестен, непорядочен, что он совершил чудовищное. Сегодня обвиняют моих коллег, завтра могут обвинить меня. И как бы ни была чиста наша совесть, это ничего не изменит. Приговор будет вынесен, и общество проглотит этот приговор, как проглотило приговор Белой и Сушкевич.
Здесь я полностью соглашусь с позицией президента Национальной медицинской палаты Л. Рошаля, что судить врачей могут только врачи — пусть это будет какая-то специальная расширенная экспертная комиссия, но в нее войдут эксперты, разбирающиеся в проблеме. Врачи никогда не станут обсуждать, как правильно взлетать гражданским самолетам или как управлять тихоокеанским лайнером. И еще раз повторю это слово — чудовищно, что двое заведомо невиновных, на мой взгляд, приговорены к реальному сроку. Мне довелось присутствовать на некоторых заседаниях в Московском областном суде. Я чувствовал, насколько было выражено внешнее давление на сторону защиты, как пресекались любые возражения адвокатов.
Как берегли коллегию присяжных от «иного мнения», как не сомневались в ошибочности комплексной экспертизы и не хотели исследовать данный вопрос. Я видел безучастные лица присяжных и думал: насколько они погружались в тему? Некоторым из них было интереснее погрузиться в собственные смартфоны. А потом — такой вердикт. Самое обидное, что наше общество раскололось. Есть врачи, которые из-за угрозы уголовной статьи и реального наказания за свою некомпетентность в медицине готовы предавать и наговаривать — только так я расцениваю поступок главного свидетеля в деле.
Некоторые коллеги за четыре года следствия ушли из медицины. И часть из них называет гонения на врачей и страх перед уголовной ответственностью одной из причин ухода. Самые стойкие остаются, продолжают работать и оказывать помощь детям. И будут работать, может быть, более осторожно, может быть, не рискуя. Существует такое понятие «оправданный риск». Так вот, скорее всего, его больше не будет.
И это значит, что у некоторых пациентов будет меньше шансов на спасение. Некоторые подумают: «А стоит ли убиваться и работать сутки через сутки? И к кому-то не приедет скорая — потому что не хотят больше врачи гореть на работе.
Ранее коллегия присяжных заседателей признала виновными Елену Белую и Элину Сушкевич. Дело повторно рассматривалось в областном суде. Согласно материалам дела, вечером 5 ноября 2018 года в калининградский роддом экстренно привезли 27-летнюю Замирахон Ахмедову на сроке 23 недели.
Ребенка тут же перевели в палату интенсивной терапии. По вызову в роддом приехала реанимационная бригада из регионального перинатального центра — медсестра и анестезиолог-реаниматолог неонатолог Элина Сушкевич. По словам медика, у младенца было низкое артериальное давление, шок, пониженная температура и тяжелая анемия — везти его в перинатальный центр было нельзя.
Затем, по решению Верховного суда, дело было передано для рассмотрения в Москве. Причина — предвзятое отношение калининградского суда и беспрецедентная поддержка обвиняемых местным сообществом. Дело рассматривает Мособлсуд при участии коллегии присяжных. Врачи признаны виновными и не заслуживающими снисхождения. Позднее государственный обвинитель запросила для подсудимых по 13 лет колонии общего режима с последующим запретом на врачебную деятельность на три года. Факты, которые не подвергаются сомнению Несомненных фактов в деле Белой и Сушкевич крайне мало, но совершенно точно известно одно: при рождении ребенок был жив. Согласно показаниям матери , Замирохон Ахмедовой, сына, еще живого, она увидела на следующее утро после родов. В реанимацию к сыну ее привела и. Она убеждала Замиру, что новорожденный «не жилец». Мать при этом просила продолжать бороться за мальчика во что бы то ни стало, мотивируя свое решение в том числе религиозными мотивами. О том, что ребенок родился живым, свидетельствуют также сотрудники роддома: акушерка Наталья Сохань, принимавшая роды, и неонатолог Екатерина Кисель, которая дежурила в ту ночь и предпринимала первые реанимационные действия. Кисель лично зашла в палату к Ахмедовой и сообщила ей, что малыш находится в реанимации. Второй несомненный факт — ребенок скончался в тот же день, прожив всего несколько часов. Когда именно и как это произошло — ключевой вопрос. О том, что мальчик умер, его мать, по словам адвоката , узнала лишь вечером 6 ноября, да и то почти случайно. Придя в реанимацию, чтобы навестить ребенка, там она его не нашла, кто-то из медперсонала сказал Ахмедовой, что ее ребенок умер. Замира решила, что врачи намеренно отключили ребенка от аппарата ИВЛ. Следователи позднее установили иную причину гибели младенца — токсическое отравление сульфатом магния в дозе, многократно превышающей допустимую для этого возраста. Элина Сушкевич и Елена Белая утверждают, что ребенок скончался от естественных причин и врачи боролись за его жизнь до последнего. Магнезия как возможное орудие убийства Мать умершего в роддоме новорожденного Замира Ахмедова Версия преднамеренного убийства новорожденного посредством введения ему через пупочную вену сульфата магния магнезия изначально строится на показаниях заведующей отделением новорожденных Татьяны Косаревой. Может ли убить магнезия? Сульфат магния — препарат, который сам по себе не является ядом, но в высоких концентрациях может быть опасен вплоть до летального исхода, в основном за счет остановки дыхания и сердечно-сосудистого коллапса. Магнезия существенно понижает давление, которое, как известно из материалов дела, и так было у ребенка Замирохон Ахмедовой пониженным. Одновременно с этим, препарат часто применяют для лечения новорожденных, в том числе для снятия судорожного синдрома, при нарушении мозгового кровообращения II и III степени, при плановой терапии недоношенных новорожденных. Важное уточнение: все препараты вводятся недоношенным капельно то есть очень постепенно , в то время как в материалах дела есть информация, что Элина Сушкевич ввела ребенку магнезию струйно — попав шприцем в пупочную вену, быстро и энергично продавила поршень до упора. Сам по себе такой метод может быть крайне опасным в случае с младенцем, рожденным на сроке 23—24 недели беременности весом 700 граммов. Важно отметить: данные о введении магнезии появились в деле спустя полгода с момента смерти младенца. В первых показаниях Косаревой их не было. На основании этих данных была арестована Элина Сушкевич, которая ранее в деле не фигурировала. С полной версией показаний Косаревой можно ознакомиться здесь. Неонатолог-реаниматолог давала указание взять у него анализ крови, оценивала дыхание, температуру тела она была пониженной — 33 градуса, и это подтверждают показания самой Сушкевич , измеряла давление. Поднимался вопрос о поиске донорской крови. Однако вскоре в палату интенсивной терапии пришла Елена Белая. Она увела за собой Косареву, заведующую родильным отделением Татьяну Соколову и Сушкевич и в ординаторской стала выяснять у них, каков прогноз на жизнь у этого ребенка и что можно сделать, чтобы «он был антенаталом» плод, погибший внутриутробно — прим. По словам Косаревой, Белая как будто знала о некой практике врачей Регионального перинатального центра, которая позволяет обставить ситуацию вокруг безнадежных недоношенных детей как естественную смерть до или во время родов и таким образом исправить статистику. Под напором Белой Сушкевич якобы призналась, что в этом случае ребенку вводят сульфат магния магнезию внутривенно и он умирает. При этом Сушкевич оговорилась, что такое возможно только в родзале, а никак не в реанимации, когда малыш уже получает лечение. Татьяна Косарева также свидетельствует, что роковой укол магнезии в палате интенсивной терапии сделала новорожденному Элина Сушкевич по приказу Елены Белой. Все трое — Белая, Сушкевич и Косарева — в этот момент присутствовали в отделении реанимации. Сушкевич якобы отключила ребенка от капельницы и ввела ему в пупочную вену 10 мл сульфата магния. Примерно через две минуты мальчик умер. Это произошло в 10:15 утра 6 ноября. Детективная история с историей болезни Не в пользу Елены Белой а косвенно — и Элины Сушкевич играет и факт обвинения в подделке медицинской документации. О нем правоохранителям также сообщила свидетель Татьяна Косарева. Мотив: исправить таким образом статистические показатели роддома. При чем тут статистика смертности? Интранатальная гибель — это более серьезно, значит, врачи не справились, что-то недоглядели. Самый серьезный показатель — перинатальная смертность, потому что рожденный ребенок должен жить. Каждый случай такой смерти разбирается на совещаниях.
Вердикт заседателей не был единогласным: за невиновность врачей выступили 5 из 8 присяжных, остальные посчитали женщин виновными. Позднее Генпрокуратура подала апелляцию на приговор. В мае 2021 года первый апелляционный суд в Москве отменил оправдательный приговор калининградским врачам. По требованию Генеральной прокуратуры дело врачей было передано из Калининграда в Москву, где началось новое разбирательство. Ведомство объясняло необходимость переноса процесса в другой регион возможными акциями в защиту врачей. Недоношенный младенец родился 6 ноября 2018 года у гражданки Узбекистана.
Врачей Сушкевич и Белую приговорили к 9 и 9,5 года колонии по делу об убийстве младенца
По версии следствия, осенью 2018-го 27-летняя Замира Ахмедова родила «экстремально недоношенного ребенка» — то есть выношенного менее 28 недель. Белая тогда претендовала на пост главврача и приняла решение ввести младенцу смертельную дозу сульфата магния. Таким образом, считают следователи, врач пыталась выправить статистику — большая детская смертность плохо сказывается на показателях больницы. Препарат младенцу вводила реаниматолог-анестезиолог Сушкевич.
В последнем слове подсудимые просили суд распустить коллегию присяжных и оправдать их. Как установил суд, в ноябре 2018 года Белая предложила Сушкевич умертвить недоношенного новорождённого сына гражданки Узбекистана Заримхон Ахмедовой для экономии ресурсов больницы и поддержания показателей медицинской статистики. По материалам дела, Сушкевич ввела ребенку дозу магния сульфата, вызвавшего его смерть. Для сокрытия следов убийства врач внесла в историю родов сведения, что ребёнок уже родился мёртвым. Как напомнил BFm, это был уже второй процесс по делу врачей. Первый проходил в Калининградском областном суде и закончился в декабре 2020 года — тогда медиков оправдали. Но 27 мая 2021 года первый апелляционный суд удовлетворил представление прокуратуры и жалобу потерпевшей и отменил решение нижестоящей инстанции. Тогда же рассмотрение дела перенесли из Калининграда в Москву. Второе разбирательство началось в феврале 2022 года.
И не надо думать, что вы умнее всех! Вы далеко не умнее всех, а выглядите опять как [звуки стука по столу] спасители, прости господи! Пожалуйста, Татьяна Николаевна… «Раз решили — давай делай» Врачи после этого совещания вернулись на свои рабочие места, в том числе в ПИТ, где продолжили борьбу за жизнь младенца Ахмедова — но почти сразу туда пришла Белая. Ваше руководство отзывает вас», — с порога заявила она Элине Сушкевич. Формально в тот момент Сушкевич была сотрудником областного перинатального центра, поэтому приказ Белой она проигнорировала и продолжила заполнять карты Тогда Белая со своего мобильного телефона позвонила кому-то и сразу передала трубку Сушкевич. Та выслушала собеседника — и потеряла интерес к новорожденному. В ходе следствия выяснилось, что Белая звонила Ольге Грицкевич, которая тогда была главврачом областного перинатального центра и главным акушером-гинекологом Калининградской области. По версии следствия, Грицкевич подтвердила Сушкевич приказ — перестать оказывать помощь новорожденному и вернуться в перинатальный центр. Между тем Белая вновь потребовала, чтобы дежурный акушер-гинеколог Ирина Широкая и дежурный врач-неонатолог Екатерина Кисель пошли к матери младенца и убедили ее — якобы она родила мертвого ребенка, а все остальное ей приснилось. Тут в разговор вступила Сушкевич. Что ему вводили куросурф и лили кровь», — сказала она. Экспертиза будет такой, какой надо», — парировала Белая. После этого главврач внезапно потребовала от Сушкевич и ее коллег, Косаревой и Соколовой, идти с ней в ординаторскую, откуда выгнала всех. Как Белая и Сушкевич выбрали способ убийства Белая закрыла изнутри дверь ординаторской и стала кричать на повышенных тонах, в бешенстве, следующее: «Хватит тут уже устраивать мне цирк! Давайте уже заканчивайте! Отправляйте РПЦ обратно, мы тут сами все сделаем! Все уже решено! Он все равно не жилец! Не надо мне тут портить показатели! Я не понимаю, что вы говорите». Белая стала орать на Сушкевич: «Что вы передо мной ломаете комедию? Что вы делаете, чтобы их не было, чтобы они были антенаталами? Я знаю, что вы что-то вводите! Вы меня услышали? После того как в ординаторской было решено убить младенца при помощи магнезии, Сушкевич и Косарева отправились в палату интенсивной терапии, а Белая задержалась. Косарева подошла к кювезу, где лежал новорожденный Оллоберди Ахмедов, послушала его сердце и посмотрела на монитор. По пути она встретила идущих в палату дежурных неонатологов Иванову и Петрову. Главврач перекрыла им проход и резко сказала: «До свидания! Идите работайте в другое место! Затем Белая зашла в ПИТ, и, встав у двери, руками заблокировала ее ручку, чтобы никто не вошел. Раз решили — давай делай! Елена Белая — врачу Косаревой, которая осматривала новорожденного На эти слова Белой Сушкевич ответила: «Я все сделаю сама». Она взяла в шкафчике с лекарствами сульфат магния, набрала его в шприц, а пустую ампулу выбросила в лоток для медицинских отходов. После этого подошла к кювезу, отсоединила от пупочного катетера все капельницы, вставила шприц — и струйно, за пять-шесть секунд, ввела все содержимое. Ну вот, еще семьсот граммов «уголька» у меня прибавилось Элина Сушкевич — после убийства младенца На работающем мониторе сразу стало заметно, что частота сердечных сокращений Оллоберди начала снижаться и примерно через две минуты достигла критических значений. Монитор выдал сигнал тревоги. Белая отошла от двери, выключила монитор, сняла с шеи фонендоскоп и послушала сердце младенца: его уже не было слышно. Сушкевич, поняв, что ребенок умер, заметила, что теперь надо выпрямить его тело: «Он быстро застынет — будет понятно, что жил». И сама сделала это. Врач Косарева в мае 2019 года, полгода спустя после задержания Белой, дала подробные показания. Кроме того, доктор Соколова во время разгромного совещания в кабинете Белой незаметно записала все происходящее на камеру мобильного телефона, что стало еще одним доказательством по делу. К слову, этот факт сам по себе говорит об отношении персонала к главврачу. Дело в том, что куросурф — строго учетный препарат: один его флакон в 2018 году стоил больше 24 тысяч рублей. Его нельзя просто выкинуть, можно лишь списать, причем предъявив пустую ампулу и лист назначений. Поскольку из младенца Ахмедова делали мертворожденного, то флакон нужно было предъявить невскрытым. Но ведь по факту лекарство использовалось. Но сделали только хуже — на этикетке четко было видно, что серия и номер партии, а также дата выпуска лекарства отличаются от указанных на упаковке. Именно это разночтение и дало основание возбудить в отношении Белой уголовное дело о превышении служебных полномочий. На суде, где ей избирали меру пресечения, судья откровенно сказал: «Все до одного подчиненные характеризуют вас крайне отрицательно — именно по этой причине вы и оказались в СИЗО». Очень темные дела Элина Сушкевич в медицинских кругах Калининграда считалась очень толковым врачом. С ней советовались, к ней прислушивались, ее указания не ставились под сомнение. В июне 2019 года Сушкевич даже назначили заведующей отделением реанимации и интенсивной терапии регионального перинатального центра. Тем удивительнее, что в 2017-2019 годах по документам именно во время дежурств Сушкевич в перинатальном центре родились мертвыми или скончались 120 детей. В основном — стабильных, хотя и тяжелых, большинство из них — глубоко недоношенные, но были и просто тяжело больные дети. Причем почти все эти смерти с точки зрения медицины необъяснимы. Как тут не вспомнить ее загадочные слова после смерти новорожденного Ахмедова: «Еще 700 граммов "уголька" у меня прибавилось». Обращает на себя внимание и то, что после отправки Сушкевич под домашний арест число родившихся живыми детей с глубокой недоношенностью в перинатальном центре резко возросло впервые с 2015 года.
Она обследовалась на платной основе, в ходе следствия изъяты документы, подтверждающие это. Более того, врачи, которые ее обследовали, также допрошены в качестве свидетелей. Она не алкоголичка, не наркоманка, Замира — совершенно нормальная порядочная женщина. Не пьет, не курит. Я не понимаю этих оскорблений, которые льются от врачей в её адрес… Да, она из Узбекистана приехала, и что, она не человек? Нет, она не требует и никогда не требовала никаких денег, ни с врачей, ни с роддома. Хотя, честно говоря, я предлагала ей составить гражданский иск, но моя подзащитная отказалась. Это так? И это тоже неправда. Экспертиз было три — две из них повторные, комиссионные. Они проводились не только по инициативе следствия, но и по ходатайству самой Элины Сушкевич, о чём широкая общественность, очевидно, не в курсе. И вопросы экспертам а их около 100 составляли адвокаты обвиняемых, на которые судмедэксперты ответили исчерпывающе и аргументировано. С моей точки зрения, нет никаких оснований не доверять экспертам, в том числе проработавшим 20-30 лет неонатологами и акушерами-гинекологами. Якобы следователи отказались передавать плаценту на экспертизу, на которой настаивала Сушкевич, чтобы доказать, что магний мог попасть ребёнку от матери. Судмедэксперты сами определяют, какие биоматериалы им нужны для исследования. Видимо, они сочли это бессмысленным. Я не специалист в неонатологии, но чисто логически, даже если провести анализ и установить, что какое-то количество магния попало от матери… Это же не означает, что этой же магнезией нельзя убить ребёнка. Как одно исключает другое? А спектрографическая экспертиза подтвердила наличие в органах 700-граммового ребёнка дозировки магния, которая превышает взрослую. И это не считая свидетельских показаний. Читайте также:В Тольятти бывший главврач поликлиники отправится в колонию за присвоение премий сотрудников на сумму 1,6 млн рублей — Есть предположение, что сульфат магния матери ребёнка мог вводиться в каких-то лечебных целях. Ни в каких лечебных целях он не вводился матери, так как к этому не было медицинских показаний. Об этом даже сама Элина Сушкевич говорила публично прим. Они [сторонники Сушкевич] могут говорить, что угодно, но Сушкевич не обвиняется в том, что она плохо оказала помощь и не смогла спасти. Это всё манипуляции. Она обвиняется конкретно в убийстве. Насколько ребёнок был жизнеспособен — вопрос отдельный. Жизнеспособность ребёнка никак не исключает, что его можно убить. Это к сути обвинения не относится. Здесь речь идёт об умышленном лишении жизни, которое можно причинить кому угодно, будь ребёнок хоть жизнеспособен, хоть нет. Младенческая смертность — это один из самых важных показателей работы медицинского учреждения, по которым вполне могут осуществляться оргвыводы в отношении его руководства. Поэтому с этой точки зрения есть большая разница между тем, умер ли «полноценный» ребёнок или мертворожденный плод. Так или иначе, более подробно о мотивах Елены Белой мы попытаемся выяснить в суде.
Присяжные признали виновными калининградских врачей по делу о гибели младенца в роддоме
Главная» Новости» Белая и сушкевич последние новости сегодня. Дело Белой и Сушкевич вызвало большой резонанс во врачебных кругах. Со свидетельскими показаниями в этот раз выступила заведующая родильным отделением роддома №4 Татьяна Соколова, которая среди прочего пересказала состоявшийся между Белой и Сушкевич диалог о введении младенцу сульфата магния. Реальные сроки получили врачи Элина Сушкевич и Елена Белая по делу об убийстве недоношенного младенца. Калининградских врачей Елену Белую и Элину Сушкевич приговорили к девяти годам колонии общего режима по делу об убийстве недоношенного младенца.
Дело врачей Элины Сушкевич и Елены Белой: последние новости
6 сентября он приговорил Елену Белую и Элину Сушкевич соответственно к девяти с половиной и девяти годам лишения свободы в колонии общего режима. «Я считаю, что действия Белой и Сушкевич квалифицированы правильно, а рассуждать о том, был ли ребенок в агональном состоянии, недопустимо. В деле Сушкевич и Белой есть несколько очевидных нестыковок, на которые стоит обратить внимание. Происшествия - 24 августа 2022 - Новости Санкт-Петербурга -
«Приняла решение причинить смерть»: стенограмма приговора Белой и Сушкевич
Что важно знать: Элина Сушкевич — неонатолог, а Елена Белая — бывший главврач калининградского роддома. Уголовное дело в их отношении возбудили в июне 2019 года. По версии следствия, в ноябре 2018-го Белая решила, что один из новорожденных недоношенных детей не выживет, что испортит статистику больницы. Сушкевич же по указанию главврача ввела ребенку смертельную дозу сульфата магния, утверждает СК. При этом неонатологи, выступившие в поддержку коллег, заметили, что доза была не смертельной, а в полтора раза ниже нормы. За Сушкевич и Белую среди прочих заступался глава Национальной медицинской палаты — доктор Леонид Рошаль.
Сторона защиты попросила огласить показания Алены Сухарь Кияненко перед присяжными, но суд постановил в оглашении показаний отказать по причине того, что не видит для этого оснований, и перенес допрос свидетеля на следующее заседание. В ходе судебного заседания по требованию прокурора перед присяжными заседателями был оглашен титульный лист текста экспертизы, содержащий имена экспертов и сведения об их должностях и стаже работы, несмотря на возражения и доводы стороны защиты о том, что титульный лист не имеет отношения к обстоятельствам дела, а направлен на то, чтобы произвести впечатление на присяжных титулами экспертов.
Судья отказал стороне защиты в оглашении полного текста экспертизы, сославшись на то, что выводы экспертизы уже оглашали. Кроме того, по требованию прокурора была оглашена переписка Элины Сушкевич с заведующей отделением анестезиологии-реанимации перинатального центра Екатериной Астаховой, в которой они обсуждали лечение ребенка. Элина Сушкевич пояснила суду, что ее сообщение «пока не поволоку» в отношении младенца означает только, что его состояние было крайне тяжелым, и он был не транспортабельным, а фраза «будет мертворожденным» означает лишь оформление документов и не принадлежит Элине Сушкевич, которая на данную фразу в переписке никак не отреагировала, поскольку была сосредоточена на лечении ребенка, выполняла анализ газов крови, на основании которого принимала решение о введении ребенку раствора соды и о повторном введении куросурфа. Элина Сушкевич пояснила суду, что была восстановлена не вся ее переписка от 06 ноября 2018 года, отсутствуют фотографии прикроватного монитора пациента и фотоснимки бланков анализов крови ребенка А.
Дело Элины Сушкевич и Елены Белой: приговор Несмотря на собранные материалы и свидетельства против Белой и Сушкевич, Калининградский суд присяжных вынес им оправдательный приговор, сославшись на недоказанность причастия к преступлению. Ожидаемо вердикт был обжалован стороной обвинения, приговор был отменён, и дело передано на рассмотрение в Московский областной суд. По итогам возобновлённого расследования следствию удалось полностью доказать вину Белой и Сушкевич. Состав присяжных Мособлсуда признал врачей виновными в совершении предумышленного убийства малолетнего и не заслуживающими снисхождения. Сторона обвинения запросила для калининградских врачей по 13 лет лишения свободы с запретом занимать определённые должности в течение 3 лет после освобождения.
Суд частично удовлетворил требования и назначил медикам по 9 лет лишения свободы, а также запретил им занимать врачебные должности в течение 3 лет после освобождения. Защита с приговором не согласна и готовит апелляционную жалобу. Дело Элины Сушкевич и Елены Белой: реакция врачей Резонансное дело не осталось без внимания медицинского сообщества. В защиту Элины Сушкевич высказался ряд влиятельных фигур в области здравоохранения России, в частности президент Национальной медицинской палаты Леонид Рошаль.
Но в процессе расследования дела, фактов, подтверждающих версию следствия, становилось всё больше. Одной из важнейших зацепок стала изъятая фальшивая история родов, в которой указано, что ребёнок родился уже мёртвым. Зачем тогда было вызывать бригаду из перинатального центра, если ребёнок мёртворождённый? После этого свидетелей начали опрашивать повторно. Стоит отметить — все допросы и очные ставки между обвиняемыми и свидетелями записаны на видео. Сушкевич и Белая на них постоянно путались в показаниях, это всё зафиксировано на видео, а вот свидетели на очных ставках стояли на своём. Это неправда. Да, в тот день она формально не подчинялась Белой, так как должна была выйти на дежурство через пару дней. Какие у них сложились отношения за это время, можно догадываться. Однако начальник в любое время дня и ночи остаётся начальником, а подчинённый подчинённым. Поэтому тезис о том, что Сушкевич не могла выполнять никаких распоряжений Белой просто потому, что должна была дежурить в другой день, несостоятелен. Читайте также: Экс-замглавврача ФЦССХ притворили к семи годам колонии за попытку дать взятку сотруднику ФСБ — Сторонники Сушкевич задаются вопросом, а чего это Елена Белая поручила убить ребёнка именно Элине Сушкевич, которую пришлось вызывать из другого медучреждения. Почему Елена Белая не распорядилась своим непосредственным подчинённым, которые находились на дежурстве, «под рукой»? А кто вам сказал, что она не пыталась поручать? Вот они [сторонники Сушкевич] не знают об этом, поэтому так говорят… — Защитники Сушкевич в свою очередь заявляют, что, если Косарева видела, как Сушкевич убивала ребёнка, почему она ее не остановила? И вообще, почему она тогда не сидит под арестом вместе с фигурантками как соучастница? А почему она должна быть соучастницей? Она же не убивала ребёнка, юридически в её действиях нет никакого состава преступления. Наверное, в силу каких-то объективных или субъективных причин боялась и ничего не смогла сделать. Напомню вам опять же о жалобах со стороны Косаревой на угрозы… Думаю, это всё мы выясним в суде. Она обследовалась. Да, формально она не стояла на учете в женской консультации, но мы должны понимать — она мигрантка, у нее нет полиса ОМС. Она обследовалась на платной основе, в ходе следствия изъяты документы, подтверждающие это. Более того, врачи, которые ее обследовали, также допрошены в качестве свидетелей. Она не алкоголичка, не наркоманка, Замира — совершенно нормальная порядочная женщина. Не пьет, не курит. Я не понимаю этих оскорблений, которые льются от врачей в её адрес… Да, она из Узбекистана приехала, и что, она не человек? Нет, она не требует и никогда не требовала никаких денег, ни с врачей, ни с роддома. Хотя, честно говоря, я предлагала ей составить гражданский иск, но моя подзащитная отказалась. Это так? И это тоже неправда. Экспертиз было три — две из них повторные, комиссионные. Они проводились не только по инициативе следствия, но и по ходатайству самой Элины Сушкевич, о чём широкая общественность, очевидно, не в курсе.