На Исторической сцене Большого театра 24 февраля прошла премьера оперы Рихарда Вагнера «Лоэнгрин», поставленная совместно с театром Метрополитен-опера. одна из самых романтических опер Вагнера.
Большой театр сохранит «Саломею» и «Лоэнгрин», поставленные совместно с Метрополитен-оперой
В Большом театре прошла премьера оперы Рихарда Вагнера «Лоэнгрин» – второго спектакля из триады копродукции с нью-йоркской Метрополитен-оперой. красивая легенда, переносящая зрителя в Антверпен X века. Премьера «Лоэнгрина» в Большом театре состоялась 24 февраля 2022. Режиссер Франсуа Жирар вспоминает, что вместо того, чтобы праздновать премьеру, все создатели спектакля – русские, украинцы, американцы, французы – весь день смотрели и слушали новости. В Большом театре — премьера знаменитой оперы Рихарда Вагнера «Лоэнгрин» в постановке режиссера Франсуа Жирара. 24 февраля на Исторической сцене Большого театра пройдёт премьера оперы Вагнера «Лоэнгрин» в постановке Франсуа Жирара, дирижёр Эван Роджистер.
Новая постановка оперы «Лоэнгрин» в Метрополитен-опере
Плеер автоматически запустится при технической возможности , если находится в поле видимости на странице Адаптивный размер Размер плеера будет автоматически подстроен под размеры блока на странице. Впервые опера прозвучала в Большом театре в 1889 году, ее исполняли 100 раз.
Эльза оправдана и у Брабанта будет новый властелин. Мне кажется, что, займи трон Фридрих, Ортруда нашла бы способ избавиться от недалёкого муженька. Войны в ту пору были кровавыми, походы долгими, медицина в зачаточном состоянии. Ну, и ядов никто не отменял. Фридриха изгоняют.
В отчаянии от произошедшего, от поражения на Божьем суде он что? Правильно, винит во всём жену. Не себя за глупость, что пошёл на поводу у супруги, себя он жалеет, а именно её. Но Ортруда сохранят полное спокойствие и даже издевается над мужем, обвиняя его в трусости и порицая за малодушие и нежелание бороться. Она же показывает ему способ, как разделаться с ненавистным соперником. И опять Фридрих покорно, как телок, следует её указаниям.
Итог известен: Фридрих убит Лоэнгрином. Но Ортруда успевает и ещё в одном деле, вложить в голову Эльзе дурную мысль дознаться, кто же её муж, и тут надобно перейти к другой паре - Лоэнгрину и Эльзе. Посмотрим на ситуацию со стороны. Итак, Эльза. В первом действии она предстаёт перед нами обвинённая в убийстве. В те времена с их незатейливыми нравами её за такое дело тоже ждала смерть, будь она хоть трижды дочкой брабантского герцога.
Тем более, что она никак не защищается, никак не пытается облегчить свою участь, а покорно ждёт, пока её казнят. Правда, ей было видение, что явится рыцарь-спаситель и, находясь под влиянием этого видения, она продолжает оставаться абсолютно пассивной. И рыцарь является, что есть - то есть, и готов её спасать и даже больше того, на ней жениться. Но ох уж это "но" , есть одно малюсенькое условие, совсем крохотное - не доискиваться, кто рыцарь на самом деле и как его зовут. Странноватое условие, не спорю, но и обстоятельства необычные, да и времена чудесатые.
Опера исполняется на немецком языке с русскими субтитрами. Премьера постановки состоялась 24 февраля 2022 года. Опера будет представлена на Исторической сцене большого театра. Смотрите лучшие видео на нашем Ютуб-канале Яркие моменты с концертов российских и зарубежных артистов, фестивали, интервью со звездами есть даже Драко Малфой! Все это вы можете увидеть на нашем Ютуб-канале.
Музыка должна меня околдовать. Есть ещё одно объяснение моей страсти к Вагнеру. И с каждой новой постановкой я вижу всё больше и больше возможностей в предлагаемом материале». Режиссёр противопоставит языческий и христианский миры, а также перенесёт время действия в будущее, «когда нарушен нормальный ход вещей, разрушены основы человеческой цивилизации», — отмечает Жирар. В остальном, как говорит режиссёр, он останется верен сюжету. Главные партии исполнят солисты оперной труппы Большого театра, а также приглашённые артисты.
В Большом театре поставили оперу-фэнтези и оперу-раритет
одна из самых романтических опер Вагнера. Смотрим без рекламы. Новости культуры Премьера оперы «Лоэнгрин» в Большом театре. Бечала-Лоэнгрин давно не новость, уже спел в Дрездене; ему самое время на Вагнера переходить, голос достаточно раздолбан.
В Большой театр спустя почти век вернулась опера Вагнера "Лоэнгрин"
Я была уверена, что в первый премьерный вечер будут петь исключительно иностранцы, благо все приглашенные более или менее опытны в вагнеровском репертуаре. И приготовилась послушать некий «идеальный состав». Но логика театра, очевидно, была другая, и всех перемешали со всеми. В спектакль Большого театра он ввелся буквально за несколько дней до премьеры, и, хотя певец исполнил свою роль весьма достойно, мне лично не хватило в его голосе особой вагнеровской кантилены, красоты звука, ну и актерской игры впрочем, тут скорее вопрос к режиссеру.
Мы просто должны были поверить, что Лоэнгрин очень хороший. Впрочем, не было внятно прописанного рисунка роли и у другого Лоэнгрина — англо-американца Брендена Ганнелла, зато его голос звучал певуче и легко. Ну и, как мне показалось, он был более убедителен в немецком произношении.
Анну едва ли можно считать вагнеровской певицей: в ее портфолио до сих пор значилась только Елизавета «Тангейзер». Безусловно, она молодец, что впервые подняла такую махину, но голос звучал темновато, тяжеловато, ему не хватало полетности, да и с немецким чувствовались проблемы, о чем она и сама говорила на предпремьерном брифинге. Йоханни же поет Эльзу уже лет десять, и, понятно, партия «отскакивала от зубов».
Что касается рисунка роли, то Анна играла почти Иоланту — девушку чистую и непорочную, как будто не совсем из плоти и крови, а героиня Йоханни получилась более земной и реалистичной. Генрих Птицелов в обоих составах был один и тот же — маститый австрийский бас Гюнтер Гройссбёк, большую часть репертуара которого составляют именно оперы Вагнера. Его он называет музыкальным «мясом», но в рационе певца есть и «овощи с фруктами», коими он считает не менее любимых Чайковского, Мусоргского и Моцарта.
Партию Гройссбёк вел стабильно и уверенно, было даже жаль, что она не слишком велика по размеру. Еще скромнее по масштабам партия королевского глашатая, но до чего же в ней оба вечера был хорош австралийский вагнеровский бас-баритон Дерек Велтон! А поскольку именно его слова открывают оперу, то он сразу настраивал публику на музыкальное пиршество.
Тельрамунд — Ортруда. Они порадовали и вокально, и актерски, особенно во втором действии, где герои бурно выясняют отношения и плетут козни. Резюме таково: в эпоху больших перемен на свет появился еще один мощный пятичасовой блокбастер, уже третий после «Войны и мира» в Вахтанговском и «Мастера и Маргариты» в Театре Наций.
Раньше трудно было представить, чтобы на такие длинные спектакли было не попасть. А теперь это так. Сегодня людям как воздух нужна глубина мыслей и чувств, заложенные в классике, а эти три произведения напрямую говорят с нами «о главном», взывают к нашей душе, к духовности.
Поэтому постановка «Лоэнгрина» оказалась невероятно своевременной — не зря мы так долго его ждали! Сергей Буланов, музыковед и музыкальный критик Вокруг новой постановки «Лоэнгрина», которую Большой театр ждал с 1936 года, сложился чрезмерный ажиотаж и, как следствие, завышенный уровень ожиданий. Хотя копродукция с Мет изначально не могла гарантировать главного, чего мы ждем от современного музыкального театра, — открытий в области формы и, главное, содержания.
Посмотрите спектакли американского театра последних лет: преобладает условный классико-демократический стиль, вряд ли способный «задеть за живое». Конечно, подобные «пустые» постановки содержанием могут наполнить выдающиеся певцы-актеры. Но здесь и кроется ключевая проблема, тем более что с Вагнером дела обстоят непросто, поскольку «Лоэнгрин» — хотя и гениальная, но пятичасовая медитация, «оправдать» которую можно только качественным вокалом.
Режиссер Франсуа Жирар не сумел перенести и малого процента мыслей из своих интервью на сцену, даже центральная идея сиквела «Парсифаля» не считывалась. Но даже если бы режиссер предложил нам вместо безликого решения злободневную захватывающую концепцию, спектакль все равно бы не произвел должного впечатления. Исполнители основных партий старательно пытались замаскироваться под вагнеровских певцов, но всех их объединяют проблемы с артикуляцией, произношением, а также первостепенно важной выносливостью.
Не говоря уже об актерском наполнении, которое зачастую кажется наигранным и неоправданным. Интересно, по каким критериям проводился кастинг? Вместе с тем дирижер Эван Роджистер вдохновенно поработал с оркестром Большого театра, интересно и не однобоко показал драматургию лейтмотивной системы, за весь спектакль он не заставил усомниться ни в одном взятом темпе или динамическом оттенке.
Если сравнивать «Лоэнгрина» с тем, что мы сейчас обычно видим в Большом театре, спектакль можно и похвалить: визуальных кричащих диссонансов в нем нет. Всего лишь приходится абстрагироваться от выдающихся вагнеровских прочтений, включать фантазию и самостоятельно все пять часов додумывать концепцию, оправдывая почти невыносимую статику. Евгения Кривицкая, главный редактор журнала «Музыкальная жизнь» Специально выбрала предпоследний, пятый, день, чтобы увидеть уже обкатанный и впетый спектакль.
За пультом уже не было дирижера-постановщика Эвана Роджистера — его заменил, и очень успешно, Антон Гришанин. В этой постановке он значился как ассистент-дирижера и буквально «впрыгнул» в премьерный сет, фактически без репетиций.
Автор: Ревизор. Фото: forum. Это премьера новой постановки, осуществленной совместно с театром Метрополитен-опера Нью-Йорк. Примечательно то, что опера "Лоэнгрин" возвращается в репертуар Большого театра с почти столетним перерывом, сообщили в театре. Последний раз ее показывали на этой сцене в 1930-е годы с участием Леонида Собинова и Антонины Неждановой. С уходом этих певцов со сцены опера также "ушла" из ГАБТа.
Ее постановку на сцене Большого театра ведет мощная интернациональная команда. Режиссер-постановщик — Франсуа Жирар, уже не раз успешно воплощающий на сцене такие произведения Вагнера, как "Зигфрид" Канадская опера , "Летучий голландец" и "Парсифаль" Метрополитен-опера.
В этой постановке он значился как ассистент-дирижера и буквально «впрыгнул» в премьерный сет, фактически без репетиций.
Тем более впечатляющим оказался результат. Гришанину удалось «собрать» целое, создать захватывающий в музыкальном отношении блокбастер и передать и возвышенную лирику Вагнера в монологах и диалогах героев, и его духоподъемную апофеозность в массовых сценах, коих в «Лоэнгрине» немало. Хор потрудился на славу, создав собирательный образ народа — вопрошающего, одобряющего, негодующего и ликующего.
Что касается солистов, тут безоговорочно можно аплодировать Йоханни ван Оострум — Эльзе. Она провела эту партию стабильно, убедив, что Вагнера надо не кричать, а петь с той же степенью кантилены и тонкостью нюансировки, как и любую иную романтическую оперу. Приглашение Сергея Скороходова на роль Лоэнгрина — также хорошее решение: партия у него явно впета, он ясно понимает и выражает смысл деталей текста, его голос звучит красиво и почти без форсажа.
Тем досаднее несколько «киксов», проскользнувших уже ближе к концу, по-видимому, от усталости. Актерски рисунок его персонажа стал более интересным в дуэтной сцене с Эльзой в третьем действии. До этого режиссер Франсуа Жирар, собственно, ничего конкретного ему, кроме как быть исполненным собственного достоинства, не предложил.
Оттого замедленные шаги и жесты смотрелись не глубокомысленно, а просто манерно. Менее удачно освоился с вагнеровской стилистикой Денис Макаров в партии Генриха Птицелова, что особенно ощущалось в его диалогах с носителем традиции Томасом Майером. Его Фридрих Тельрамунд предстал без пяти минут Макбетом, злодеем-подкаблучником, которым вертела его жена Ортруда — Мария Лобанова.
Создав яркий актерский образ, эта певица, увы, в этом спектакле разочаровала качеством вокала и отсутствием индивидуальности тембра. А что же режиссерское решение? Статуарность сама по себе — не объект для критики.
И в первом действии мизансцены и пафос в духе античной трагедии казались достаточно логичными. Но однообразность приемов на протяжении пятичасового действа в итоге стала утомлять. Если поначалу распахивание плащей у хора, открывавших белые подкладки как символ чистоты Эльзы , производило задуманный эффект, то в финале это уже вызывало улыбку.
Многовато было и световых манипуляций с видеопроекцией неба, цвет которого постоянно менялся, «реагируя» почти как в «Прометее» Скрябина на повороты сюжета. Выглядело это немножко наивно: вот вышла Эльза, и побежали белые облака, появились злодеи, и небо окрасилось в багровые тона… Но в целом сценография Тим Йипа и световые решения Дэвида Финна во многом компенсировали аскетичность режиссуры. Каков же итог?
Любителям Вагнера представилась возможность услышать гениальную музыку «Лоэнгрина» в близком прочтении к авторскому замыслу и увидеть эту историю, воспроизведенную без привнесений чужеродных сюжетов. Воспринималась ли постановка как архаика или музей? Уверена, что нет, так как главное в этой опере — человеческие взаимоотношения.
И рефлексия по поводу того, нужно ли безоговорочно доверять любимому человеку, приносит ли успех зависть чужому счастью и желание на несчастье ближнего выстроить собственное благополучие, — актуальна во все времена. Да и магия вагнеровской музыки способствовала финальному триумфу. Ая Макарова, музыкальный и театральный критик Над постановками Вагнера в России тяготеет проклятие Кольца.
Точнее, «Кольца» в Мариинском театре: спектакль этот постепенно пожирала сценография, пока — последовательно пережевав нескольких номинальных и реальных режиссеров — не пожрала вовсе. Над постановками Вагнера в Метрополитен-опере особенно канадскими режиссерами тяготеет проклятье другого Кольца. Если к «Парсифалю» того же Жирара можно было применить при желании эпитеты «величественный» и «глубокомысленный», а в «Летучем Голландце» наблюдалась некоторая работа с артистами, пусть и пошловатого толка, то «Лоэнгрин» похож на довольно красивый и бессмысленный диафильм.
Статичный за гранью даже концертного исполнения спектакль, возможно, и транслировал бы обещанное Жираром в каждом интервью особое, по-вагнеровски неторопливое течение времени, кабы не постоянные навязчивые распахивания-запахивания плащей хора и миманса. Действия нет, мельтешение есть. Сценического ритма нет, зато есть «оживляж».
Тот самый, про который язвил Шаляпин: «Ступай, достань веревку и удавись. А я уже, может быть, подыщу кого-нибудь, кто тебя сумеет оживить…» Кажется, что Жирар струсил. Прежде всего, это опера о политике и мучительном, тянущем предчувствии войны.
Знаменитое вступление с высокими скрипичными флажолетами пронизано напряжением, которое никак не может разрешиться. Хотите слышать здесь полет и приземление волшебного лебедя — извольте, но лебедь несет воина, который должен будет сражаться, убивать и вести войско в бой.
Немного театральных чудес создают художник по свету Дэвид Финн, проявляющий и прячущий людей на сцене, и художник по костюмам Тим Йип Гонконг , придумавший костюмы, благодаря которым хор и миманс могут молниеносно выражать солидарность с той стороной, которая в данный момент убедительнее им что-то пропагандирует. Но цветовая символика примитивна под имперские амбиции короля Генриха Птицелова отдан зеленый цвет, под коварные планы злодеев — красный, под чистоту и невинность обреченной любовной пары — белый , эффектность световой партитуры выдыхается ко второму акту, а хор, распахивающий плащи под ту или иную повестку, выглядит как рота застенчивых эксгибиционистов. Разделив эту дорогую и основательную, но совершенно необязательную сценическую надстройку на четыре часа вагнеровской партитуры, получаем спектакль, который, как в заветных мечтах противников «режоперы», никак и ничем не отвлекает от музыки. И остаемся один на один с этой музыкой — и с этим сюжетом, без обиняков и поэтических натяжек раскрытым в подстрочных титрах. А сюжет такой: на дворе X век, и западное государство Германское королевство собирает войска в своей западной части герцогстве Брабант на территории современных Нидерландов , чтобы противостоять угрозе с востока агрессивным и практически непобедимым венграм. И брабантцы не просто идут защищать геополитические интересы будущей Священной Римской империи первого рейха , для самого Брабанта совершенно абстрактные, — вести их, волею Святого Грааля, нисходит с горы Монсальват безупречный рыцарь, защитник справедливости. Номинально он является, чтобы спасти Эльзу, герцогиню Брабанта, которую оклеветали в борьбе за власть, и взять ее в жены, — но поход назначен на следующий день после свадьбы. Брабантцам не терпится отправиться на войну, их не смущает даже то, что они не знают ни имени, ни роду-племени своего светозарного предводителя.
Ведь король Генрих уверил их, что отечество в опасности, а сам герой, который только в финале представится как Лоэнгрин, побеждает в поединке за невиновность Эльзы, что в X веке сходило за правосудие. И никакие россыпи восхитительных лейтмотивов, никакая волшебная музыкальная текстура, которую американский дирижер Эван Роджистер извлекает из оркестра с большой натугой первым рядам партитуру дополняли его сопение, пыхтение и кряхтение , никакая вокальная стойкость сопрано из ЮАР Йоханни ван Оострум в роли Эльзы и немецкого тенора Томислава Мужека в заглавной партии — ничто из очевидных ловушек, расставленных Вагнером полтора века назад, сегодня не действует, если слушать своими ушами и думать своей головой. Абсурд происходящего выплывает на поверхность: почему невинная Эльза на поверку оказывается манипуляторшей не хуже Ортруды, когда правдами и неправдами выпытывает у Лоэнгрина его имя?
В Большой театр спустя почти век вернулась опера Вагнера "Лоэнгрин"
В результате высказывание получилось предельно невнятным. Оскорбить никого не может, задеть ни в каком смысле тоже — разве только тех, кто верит, что опера, вообще-то, штука важная и социально, и политически, а не способ перенестись на лебеде в далекую страну, где нет никаких проблем, одни только красивенькие видеопроекции. Премьера прошла 24 февраля. На сцене было многолюдно. В это время в двух шагах от театра, на Пушкинской площади, потом на бульварах, тоже было многолюдно. В театре принято хлопать; хлопали и на улице. Перед вторым актом дирижер Эван Роджистер, гражданин США, поднял было руки, потом опустил и что-то пробормотал о том, что музыка важнее всего и давайте, мол, делать ее вместе. Лучше, чем ничего — и очень безопасно.
Вроде бы все довольны; только чем? Мария Залесская, музыковед, музыкальный критик За что режиссеру Франсуа Жирару низкий поклон, так это за то, что в «Лоэнгрине» он пытается разобраться с поставленными Вагнером проблемами. Именно Вагнером, а не требованиями сегодняшней моды. Тем самым принося себя в жертву авторскому замыслу и рискуя получить — и получая! Да, статично. Слишком статично. На сцене сменяют друг друга оживающие лишь на время картинки.
Особенно это касается хора. Но если иметь в виду греческую трагедию а Вагнер был адептом «рождения трагедии из духа музыки» , то все встает на свои места. И можно больше не двигаться и даже не распахивать время от времени плащи; вот с этим движением, пожалуй, действительно перебор. Однако с учетом смыслового наполнения всей постановки это все же лучше, чем «движуха ради движухи». Кроме того, в таком «антураже» музыка получает дополнительный карт-бланш, не теряясь, как, к сожалению, бывает порой, за эпатажными эффектами некоторых постановок отдельное спасибо дирижеру Антону Гришанину. Основная ставка спектакля сделана на игру цветом, и не искать в этом смысла было бы как-то бессмысленно уж простите! Эльза Йоханни ван Оострум — настоящее украшение спектакля; ее нежный полетный голос, который так и хочется назвать непорочным, как нельзя лучше подходит для этой партии , разумеется, в белом.
Но… «Как светел и чист ее облик», — писал Вагнер. А мы договорились, что против автора идти как-то неловко. По ходу действия дополнительно укрепляешься в понимании того, что белый — однозначно, цвет веры и надежды. В отличие от «красного антагониста» — олицетворения агрессии и злобы. Уж не цвет ли это того дьявольского пламени, в котором скует свое проклятое кольцо Альберих, отвергая любовь в пользу власти и богатства? Вот мы и имеем уже «мостик» ко всему вагнеровскому символизму. Ортруда Мария Лобанова — вообще воплощение Красной жрицы из «Игры престолов».
Ее «красный муж» Фридрих фон Тельрамунд Томас Майер не уступает ей в актерском таланте. Кроме того, дает возможность понаслаждаться настоящей немецкой вокальной школой. Позволим себе опять «банальность» — это цвет жизни. Земной жизни. Вернее, земных жителей. Жирар ставит «Лоэнгрина» после «Парсифаля», замыслив его как сиквел мистерии. А стало быть, тоже мистерию.
Получилось, что атмосфера, атрибутика и «риторика» здесь скорее «парсифалевские», чем «романтически-лоэнгриновские». Невольно рождается ассоциация с «Парсифалем» даже не самого Жирара, а с байройтской постановкой 2016 года Уве Эрика Лауфенберга: те же полеты сквозь сонмы звезд, та же «растительная» символика, разрушающая корнями серый техногенный плен человеческой цивилизации. Уже погибшей цивилизации… Лоэнгрин, покидая землю, стремится к сверкающим белым звездам.
Продолжится ли вообще сотрудничество Большого с «Мет» в нынешних условиях? На днях Гэлб объявил фактически о запрете на выступления российских артистов на сцене возглавляемого им театра и о приостановке сотрудничества с учреждениями культуры из нашей страны. Вагнер в Москве — безусловно, событие: в отличие от Петербурга в Первопрестольной он не самый репертуарный композитор. Тот факт, что «Лоэнгрин» и «Тристан и Изольда» есть сегодня в репертуаре «Новой оперы», скорее исключение. В Большом оперы этого автора не появлялись в афише десятилетиями: к «Лоэнгрину», например, последний раз обращались лишь в середине 1950-х — титульного героя пел еще легендарный Иван Семенович Козловский. Нынешний спектакль сделала международная команда постановщиков, а в премьерной серии участвовали как отечественные, так и многочисленные зарубежные исполнители — последние даже превалировали. Несмотря на такую многолюдность, голоса многих солистов автору этих строк довелось посетить показ ближе к концу премьерного блока к четвертому спектаклю звучали несколько устало.
Это прямое следствие блоковой системы, к которой Большой окончательно перешел несколько лет назад, отойдя от традиционной для себя модели репертуарного театра, — при такой системе отрепетировано все лучше, поют точнее и текст все помнят железно что музыкальный, что актерский рисунок , но голоса могут звучат не так свежо, утомленные и репетиционным процессом, и самими премьерными показами. Усталость чувствовалась в пении баритона Томаса Майера Фридрих Тельрамунд и баса Гюнтера Гройссбёка Генрих Птицелов , которые радовали аутентичным немецким произношением, четкостью артикуляции и глубоким пониманием смысла пропеваемых фраз, верной фразировкой. Сами голоса, это чувствовалось, от природы далеко не посредственные, однако чего-то недоставало до блистательного пения, каковое ждешь от звезд международного вокала. Трудно пришлось и нашему Сергею Скороходову в титульной партии — мариинский тенор прекрасно ее знает, равно как и в целом он в вагнеровском репертуаре в родном театре обычно более чем впечатляет, однако в Москве это далось ему с видимым усилием. А ведь Вагнер приготовил всем тенорам здесь не самую простую задачу: после изнурительной трехактной оперы в ее финале надо спеть знаменитый монолог In fernem Land — визитную карточку Лоэнгрина — протяженный, состоящий из белькантово длинных пластичных фраз, да еще и в сопровождении едва мерцающих струнных, за которыми не спрячешься!
Владимир Урин сообщил: «Сейчас ведем переговоры о возможности переноса сроков». В конце февраля сообщалось , что Ратманский покинул Россию.
Карина Макарян.
Опера «Лоэнгрин» в Большом театре
На исторической сцене Большого театра прошла премьера оперы Вагнера «Лоэнгрин» в версии канадского режиссера Франсуа Жирара. И спустя почти столетие «Лоэнгрин» вернулся в Большой театр. И спустя почти столетие «Лоэнгрин» вернулся в Большой театр. Главная» Новости» Когда в мариинском театре будет опера лоэнгрин в 2024 году.